— Мать! Твоя мать! — бросает мне в спину что-то чудовищно неправдоподобное…
Ноги все еще автоматически переступают, и я вылетаю пулей в помещение офиса, потом, ничего не разбирая, никого не узнавая, вылетаю стремглав на улицу…
И это ее «мать твоя», я сначала, как «мать твою» воспринимаю, как ее ругательство, потому что, я ее плохо расслышала и сразу не понимаю… А затем, оно в меня, словно разрывными пулями в спину, в голову ударяет и от немыслимой догадки, словно разрывает на части! Она сказала: мать, мать твоя! Моя мать! Я не ошиблась? Она не ругалась, а так о моей матери высказалась? Потому я тут же закрутилась на месте от боли и осознания непоправимого…
Если бы не она, так я бы на того, да убила бы его! Убила бы!!!
А ведь, я чувствовала, каким-то неведомым чутьем, ощущала это в ней, нет, в нем… Нет!!! Нет, такого быть не должно совсем! Чтобы он и моя мать?!!! А может, она все же, ругалась и я не расслышала? Потому я сразу же к ней и назад!
Как я залетела назад, не помню, а только к ней на трясущихся от напряжения ногах, нет, не пришла, приползла…
Она, как сидела, так и сидит, понуро опустив низко голову и как будто — бы, спит.
Спит? Да как она смеет? И я, уже открывая рот и собираясь на нее закричать, что она ошибается, что она не права, потому что такого не было и не будет никогда!
— Иди ко мне, Котеночек… — вдруг, мне так мягко, сочувственно, что я, обливаясь слезами к ней сама потянулась…Обняла и прижалась, утопая в ее теле, тепле, а потом, поднимая глаза, расплываясь от слез с видением ее лица:
— Ну, почему? Почему?
Она гладит и нежно целует мое зареванное лицо.
— Мир жесток! Ты взрослеешь и тебе пора рассчитывать только на саму себя, как это делают настоящие и взрослые женщины.
— Ну, почему она? Она? Да, как она могла?
— Эх, девочка! Ты еще сама не испытала того, что чувствует и как хочет женщина, потому тебе многое будет еще не понятно. А вот мне все понятно!
— Что, что тебе понятно?
— А то, что ей так давно не достает, чего ей так хочется больше всего в жизни, то рядом и само в руки дается ей и так ее соблазняет…И не каждой, особенно, для молодой и покинутой всеми молодой женщины хватает выдержки и к себе уважения, чтобы не принять и устоять. Не каждой…
— Но, у нее же, есть все! И потом, семья, а как же папка и я?
— А вот так! Сорвалась, не устояла и с головой, как обычная баба, в этот водоворот страстей и такой ей желанный, соблазнительный омут…
— Так что же, она с ним и в омут? Что и даже не по любви?
— А кто его знает, что у женщины в голове? Вот и ты, порой, сама ничего не понимаешь и ко мне лезешь и лезешь…