– как это называется? – При этих словах она беспомощно повернулась к Валентине.
– Ролей, – сказала Валентина. – Или партий.
– О, – хихикнула Алессандра. Смешок оказался довольно-таки чарующим. Девушка не выглядела глупой. – Те же слова! Ну конечно.
– Она права, – сказала Валентина. – Мужчин и женщин среди колонистов примерно поровну, а в пьесах Шекспира – сколько там женских ролей? Процентов пять?
– О, ну ладно, – ответил Эндер. – Это просто пришло мне в голову.
– Мне бы хотелось поставить пьесу, – сказала Алессандра. – Но, может, можно читать ее совместно?
– В театре, – сказала Дорабелла. – В зале для holografi. Мы все будем читать. Я нет, я слушаю, мой английский не вполне хороший.
– Это идея, – откликнулся Эндер. – Почему бы вам не организовать это дело, синьора Тоскано?
– Пожалуйста, зовите меня от Дорабелла.
– В этой фразе «от» лишнее, – сказала Алессандра. – В итальянском, кстати, тоже.
– В английском полно этих «от», эти «от» везде, кроме тех мест, куда я их ставлю! – со смехом воскликнула Дорабелла, дотрагиваясь до руки Эндера.
По всей видимости, Дорабелла не заметила, как он подавил рефлекторное желание отдернуться: Эндеру не нравилось, когда незнакомые люди к нему прикасались. Никогда не нравилось. Но Валентина заметила. Да, он все-таки прежний Эндер.
– Я ни разу в жизни не видел пьесы вживую, – сказал он. – Я их читал, видел голографические записи и видео, но никогда физически не присутствовал в зале, где люди по-настоящему читают строки вслух. Я бы никогда не смог сделать постановку, но очень хотел бы посмотреть и послушать, как над ней работают.
– Ну, тогда вы должны! – воскликнула Дорабелла. – Вы губернатор, сделайте это случиться!
– Не могу. Правда не могу. Пожалуйста, поставьте пьесу сами.
– Нет, не могу, – сказала Дорабелла. – Мой английский слишком плохой. Il teatro – он для молодых. Я буду смотреть и слушать. Вы с Алессандрой делаете это. Вы студенты, вы дети. Ромео и Джульетта!
«Разве можно быть еще очевиднее?» – подумала Валентина.
– Мама думает, что, если я и вы будем проводить вместе много времени, мы влюбимся друг в друга и поженимся, – сказала Алессандра.
Валентина едва сумела удержаться от смеха. Значит, дочь не участвует в заговоре, а является его целью.
Дорабелла притворилась шокированной.
– У меня никакого такого плана нет!
– О, мам, ты же с самого начала все это планировала. Еще когда в городе…
– Монополи, – вставил Эндер.
– …она называла вас «юношей с перспективами». Вероятным кандидатом мне в мужья. А мое личное мнение – я еще слишком молода, вы тоже.