– На покер подсел, – оскаливаюсь я. – Надеюсь, что он лох. Ребята хоть на нем денег наживут.
– Возможно. Пару раз он у Оксаны был… ночевал… видимо… Но вместе я их не видел.
– И зачем мне эта информация? Ты мне, типа, оставляешь надежду? Чтобы я встряхнулся и побежал отвоевывать женщину? Эта тварь меня предала. «Мы с тобой на вокзале встретимся», потом компьютер этот. Неужели не понятно?
– Вов, не быкуй. Я не об этом.
– Я тоже! Я… Знаешь, о чем я думаю? – собираюсь было закурить, но в сердцах отбрасываю пачку в сторону. – Вот читаешь в газетах или, там, в интернете всякие истории о том, как телки разводят состоятельных мужиков на женитьбу с целью последующего отъема половины состояния. Фиктивная беременность, брак, потом контракт и подставная любовница. Или о том, как из-за любовниц люди теряют бизнес и политическую карьеру. Читаешь и думаешь: «Вот же какая расчетливая и бессердечная сука!».
– Угу, – кивает Макс.
– А здесь… здесь я даже не знаю, как ее назвать. Тут такой спектр эпитетов: от «твари» до «лупить бейсбольной битой, пока не превратится в сплошное месиво».
– Ты не сможешь.
– А ты бы смог?
– Убийство – это тяжкий грех, Володя.
Закрываю лицо руками. Начинаю бубнить в ладони. Каждое слово стоит диких усилий:
– Я ей звонил, а телефон все время был вне зоны доступа. А потом «абонент сменил номер» и все такое. Я, конечно, человек глупый, но не до такой степени, чтобы поверить в серию нелепых совпадений. Сначала бесился, потом запивал. – Поднимаю глаза, Макс расплывается в одно большое фиолетовое пятно, и я слышу свой голос гулким эхом, будто говорю из подвала, тогда как на самом деле практически кричу. – Потом просто выключил ее из головы. Знаешь, я за это время ловко научился исключать неприятные моменты из мыслительного процесса. Когда невозможно исправить, лучше забыть. Тупо не помню. Это не со мной было. Все, что было до той ночи в «Мариотте», было не со мной, врубаешься?
– Прекрати истерику. Это у него нет истории, а у тебя есть!
– Макс, дружище, нахер мне теперь такая история?!
– Помнишь, ты как-то ко мне сюда заехал, до того как все это началось? Мы еще за смысл жизни с тобой терли.
– Ну… так, – отвечаю уклончиво, хотя отлично все помню.
– Ты говорил что-то вроде «ходил бы за мной кто-то с камерой и записывал, а я бы посмотрел на себя со стороны».
– Посмотрел, блин…
– И вот этот кто-то за тобой и пришел. Мысль материальна, Вова.
– Это ты к тому, что мне теперь нужно усиленно думать, чтобы его случайно машина сбила?
– Это я к тому, что ты снова стоишь у камня. На развилке.