– Поняла.
– Чего ты врешь?! Какой теперь в этом смысл? Ты ее из ревности убила, так ведь?
– Не я. В тот день, когда ты из гостиницы сбежал. Он ее у гостиницы встретил в то утро, рядом с твоей машиной. Предложил к ней домой заехать, за забытым ноутбуком. А она его про какой-то вокзал спрашивала, я точно теперь не вспомню. В общем, вычислила она его. Ну и…
– То есть сколько-то месяцев не «вычисляла», а в тот день вычислила?
– Не было у них никаких месяцев. Он с ней несколько раз поужинал, один раз после ужина они поехали к ней домой. Но что-то там пошло не так, и он свалил, забыв компьютер. Потом три дня ходил как ошпаренный, «лишь бы она его не открыла, лишь бы она его не открыла». Предлагал мне к ней съездить, забрать ноутбук, якобы «меня Володя попросил», но я не поехала, а потом…
– А потом Оксану грохнули, а тебя на цепь посадили. Это он тебе так за ноутбук отомстил?
– Практически. Потом ему стало не хватать телевизора, издателей, твоих друзей, твоих читателей. В какой-то момент стали нужны твои женщины, потом твой ребенок. Ему все время казалось, что ты все еще можешь изменить, поэтому забрать нужно было все до конца. Он начал сходить с ума, решил с твоей бывшей воссоединиться. Я сказала ему, что очень опасно…
– Сходить с ума?! – ору я. – Господи, что ты несешь? Что ты несешь?! То есть с самого начала он был нормальным, а потом стал сходить с ума? Вы же оба ебанутые маньяки, только вас не лечить надо, а валить сразу!
– Что тут у вас? – открывается дверь, и в салоне появляется голова врача. – Вы ее бьете, что ли?
– Не бью. Простите, дайте мне еще пять минут.
– Дайте ему еще время! – Из-за спины врача видно Макса. – Я вас очень прошу.
– Ладно. Только не орите так громко. Люди же мимо ходят! – Врач закрывает дверь.
– Я не думала, что он псих. – Жанна наконец поворачивается ко мне. Побои делят лицо на две части, как маску «Мистера двуличия» или как там злодея в «Бэтмене» звали? – Сначала мне казалось, что он просто аферист. Милый обаятельный аферист. А потом… еще до того как он к твоей бывшей подкатил… в ту ночь. Да, точно, после того как он Оксану убил… тогда все ясно стало.
– Где ты его нашла? Хотя какое теперь это все…
– Он появился месяцев шесть или семь назад. Конец февраля – начало марта… Точно, начало марта. Мимозу только начали продавать. И снег везде, как пломбир тающий. Грязно-серый пломбир. Я вылезаю из машины перед офисом и ногой прямо в этот вонючий, талый сугроб. Чуть ли не по колено. И телефон туда же. Матерюсь страшно, а тут ты… То есть сначала огромная мохнатая ветка мимозы, а за ней – ты. А я стою враскоряку. Одной ногой в сугробе, другой – в машине. Лицо дурацкое-дурацкое. Секунду назад готова была убивать. Дворников, водителей снегоуборщиков, мэрию нашу чертову. А тут вдруг… счастье. – Она поднимает с пола пластиковую бутылочку, делает несколько глотков. – Потом мы пошли в кафе, ты мне рассказывал про грядущую презентацию новой книги, спрашивал, где ее лучше провести.