Парень снова пошел к троим и стал что-то быстро внушать белобрысому, держа его за плечо. Тот тупо моргал белесыми ресницами и кивал головой.
— Никита, будь осторожен! — послышался над моим ухом женский крик.
Широкоплечий парень повернулся, улыбнувшись, и ободряюще махнул девушке рукой.
Я повернула голову и посмотрела на нее.
Голубоглазая блондинка в белом платье с фатой стояла рядом и с тревогой наблюдала за беседой широкоплечего и белобрысого.
Наконец они, по-моему, все разрулили, широкоплечий парень остановил машину, что-то сказал водителю и протянул тому деньги.
После этого он взял осоловевшего белобрысого, быстро подвел его к машине и усадил внутрь. Машина умчалась, увозя главный источник беспокойства.
Невеста облегченно вздохнула и пошла навстречу широкоплечему. Тот, улыбнувшись, поцеловал ее в щечку и, обняв за талию, повел к гостям.
Дрюня утирал кровь синеньким платочком, который ему дала полная пожилая сердобольная женщина. Как впоследствии выяснилось, сестра матери невесты.
Парень подошел к Дрюне и с улыбкой положил руку ему на плечо.
— Как ты? — спросил он.
— Н-нормально, — с трудом ворочая языком, процедил Дрюня.
— Это он за мальчиков заступился! — прокричала вдруг сестра матери невесты. — Он Вадьке-придурку морду набил! И девушка с ним! Смотрите, как ей досталось!
Все взгляды сразу же обратились ко мне. Вид у меня был не очень, конечно: очки разбиты, юбка разорвана чуть ли не до талии, у блузки оторвана самая главная пуговица…
— Бедняжка, досталось ни за что ни про что! — послышались голоса из толпы. — Надо ж ей умыться хотя бы.
— Пойдемте с нами, — предложил широкоплечий парень, как я теперь понимала, жених. — Умоетесь, посидите с нами… У нас сегодня праздник, — с улыбкой добавил он, обнимая свою невесту и глядя на нее с обожанием. Что-то в лице этой девушки показалось мне смутно знакомым…
Дрюню не нужно было уговаривать. Он взял меня под руку, как истинный джентльмен, и бережно повел внутрь.
Нас там сразу разделили и повели умываться: Дрюню в мужскую комнату, меня в женскую.
— Ох, вам же юбку нужно зашить! — всплеснула руками сестра матери невесты. — Снимайте, я все сделаю.
Снимать юбку я отказалась наотрез, и зашивала ее сама прямо на себе, крепко прикусив нитку, «чтобы не зашить память», как выразилась все та же сестра матери невесты.
Очки, конечно, пришлось снять. Теперь еще и стекла придется вставлять новые!
Юбка была приведена в какой-никакой порядок, я умылась и пошла в зал с гостями.
Сильно болел локоть — именно им я шарахнулась о стену.
Дрюня уже сидел за столом в окружении женщин, угощался водочкой и бутербродиками с красной икрой. Женщины наперебой предлагали Дрюне разные закуски, а он, обнимая сразу двоих за талии, рассказывал, каким героем проявил себя.