– А на мистера Блаузи Жверинда бросилась, как дикий тигр, – вставила Кэрол и зарделась, когда все взгляды обратились на неё. – И прокусила ему руку. Рана почти месяц заживала.
– Наверное, мистер Блаузи теперь думает, что кошка у нас ядовитая, – без малейшей приязни добавила Рэйчел и зачем-то раскрыла веер.
– Не думаю, что домыслы мистера Блаузи – подходящая тема для застольной беседы, – заметил мистер Лоринг.
Эллис сразу насторожился:
– Так вы не просто характерами не сошлись? У вас был… как это говорится… конфликт? – выгнул он брови поощрительно.
– Да! – порывисто выдохнула Кэрол.
– Нет, – спокойно ответил мистер Лоринг. – Кэрол, отпусти край скатерти, а то опрокинешь тарелку. Леди Виржиния, настоятельно рекомендую вам попробовать печенье с рябиной. Семейный рецепт нашего повара, который передавался из поколения в поколение… Рэйчел?
– Мне нездоровится, папа, – поднялась старшая из-за стола. Затем посмотрела на сестру странным долгим взглядом. – И Кэрол тоже. Она едва не лишилась сознания прямо перед обедом. Прошу прощения, леди Виржиния, сэр Клэр Черри, мистер Норманн, – склонила она повинную голову. – Мы с сестрой вынуждены ненадолго вас оставить.
– Да, конечно, не стоит извиняться, – откликнулась я с улыбкой, хотя чувствовала себя крайне неудобно. Нет ничего хуже, чем в гостях стать свидетелем семейной ссоры – а в том, что это была именно ссора, пусть и тихая, не усомнился бы, пожалуй, никто. – Мистер Лоринг, так что вы говорите о рябиновом печенье…
Девушки вышли, тихо шурша подолами – в полном молчании, ни разу не оглянувшись. Только у Рэйчел спина была прямая, а пальцы крепко стискивали веер. А Кэрол ступала пугливо, и плечи у неё подрагивали – так с некоторыми случается от едва сдерживаемых рыданий, смеха или злости.
Эллис, вопреки ожиданиям, не стал ни о чём спрашивать. Даже имя Роберта Блаузи больше не упоминал, хотя дважды оно пришлось бы к слову. Первый раз – когда Клэр вытянул мистера Лоринга на разговор о магических практиках, заняв позицию ярого противника любых суеверий. Спора, правда, не получилось, потому что хозяин дома спокойно объяснил, что алхимия-де – наука, пусть и не признанная обществом, а оккультные черты ей якобы придают шарлатаны.
Второй раз о колдуне можно было упомянуть, когда я описывала собственное утреннее выступление перед рабочими. Разговор перемежался шутками и остроумными комментариями, исходящими в основном от Клэра. И лишь в самом конце самообладание изменило мне на мгновение, когда мистер Лоринг положил руки на стол, сцепив их в замок.