Единственный подходящий ответ. Бог сберег ее для меня, потому что Он знал, что она мне понадобится.
Растопырив пальцы, Джесси принялась осторожно сдвигать руку в направлении баночки. Она понимала, что ошибиться нельзя. И не важно: Бог, провидение или благосклонная судьба… это был ее единственный шанс. Другого могло и не быть. И наверняка не будет. И когда ее пальцы коснулись гладкой поверхности круглой баночки, ей вдруг вспомнились строчки из одной старой песенки, разговорного блюза, кажется, Вуди Гатри[27]. Впервые Джесси ее услышала в исполнении Тома Раша, еще в университете:
Хочешь попасть прямо на небеса,
Я тебе подскажу, как это правильно делать.
Просто намажь пятки жиром,
Козлиным или бараньим жиром.
И дьявол тебя не удержит никак,
Выскользнешь ты у него из лап
И поднимешься прямо на небо.
Так что не унывай,
Просто намажь пятки жиром,
И к Богу – в Рай.
Она обхватила баночку пальцами, стараясь не обращать внимания на боль в напряженных мышцах плеча, и принялась осторожно подтаскивать к себе. Теперь она поняла, что должны чувствовать грабители, которые взрывают сейфы нитроглицерином. Так что не унывай, – подумала Джесси. – Просто намажь пятки жиром. Воистину, самые правильные слова за всю историю человечества.
– Я так не думаю, милая, – произнесла она вслух своим самым высокомерным голосом, голосом Элизабет Тейлор из «Кошки на раскаленной крыше». Но она себя не услышала. Она даже не осознала, что вообще что-то сказала.
Она уже чувствовала, как в душе разливается благословенный бальзам облегчения – такой же сладкий, каким будет первый глоток свежей прохладной воды, когда она наконец встанет с этой проклятой кровати и буквально зальет водой свое бедное горло, в которое как будто забилась ржавая колючая проволока. Она выскользнет из лап дьявола и поднимется прямо на небо. Вне всяких сомнений. Но подниматься надо осторожно. Ее испытали, ее закалили в огне, и вот теперь ей будет награда. Обязательно будет награда. И если раньше она сомневалась, то была полной дурой.
Сейчас тебе лучше об этом не думать, – встревожилась женушка. – Если ты будешь так думать, потеряешь всякую осторожность, а мне почему-то кажется, что неосторожному человеку никогда в жизни не выскользнуть из лап дьявола.
Да, все правильно. Но Джесси не собиралась быть неосторожной. Последние двадцать часов она провела в аду, и кому, как не ей, знать, что сейчас поставлено на карту.
– Я буду очень осторожной, – прохрипела она. – Я буду обдумывать каждый шаг, обещаю. А потом я… я…
Она – что?
Ясное дело, намажет пятки жиром. И не только сейчас, чтобы освободиться, но отныне и впредь. Джесси вдруг осознала, что опять разговаривает с Господом Богом, только теперь она не запиналась, а говорила легко и свободно.