— ЧТО?!
Сначала Гарри удивился столь бурной реакции, но потом вспомнил, что за вчерашней суетой забыл упомянуть об этом.
— Я рассказал опекунам об ОЗ перед слушанием, — ответил он, пожав плечами. — Тогда Сириус ещё не был преподавателем, и я подумал, что если я ему обо всем расскажу, то в этом не будет ничего особо страшного. Ну, в итоге Ремус одобрил идею, а Сириус даже немного расстроился, что мы выступили против министерства, а ему так ничего и не сказали об этом.
Фред с Джорджем усмехнулись.
— Вот слова настоящего Мародёра, — гордо произнёс Джордж. — Я до сих пор не могу поверить, что мы будем учиться у Мародёра... да еще именно у Сириуса Блэка!
Гарри посмотрел на Джорджа, приподняв брови. Таких слов он не ожидал услышать. Да, он знал, что Фред с Джорджем боготворили Мародёров, но то, как они говорили об этом, ему совершенно не нравилось. Сколько ещё людей думало о крёстном не как о просто Сириусе Блэке, а как о беглеце из Азкабана, ставшем знаменитостью?
— Могу я тебе напомнить, что ты уже учился у Ремуса Люпина, который, так уж вышло, тоже принадлежал к числу Мародёров? — спросил Гарри. — И не смейте вести подобные разговоры в его присутствии. Ему и так хватает поводов для волнения.
Фред с Джорджем кивнули и уставились в свои тарелки. Гарри не стал обижаться из-за подобного комментария, так как понимал, что из-за благоразумия Ремуса, державшегося подальше от громких проказ, многие забывали о том, кем он был во время учебы в Хогвартсе. Парень просто очень переживал за своих опекунов, учитывая, сколь противоречивы были мнения о них среди волшебного сообщества, и после последних событий его беспокойство только усилилось.
Рон повернулся и серьёзно посмотрел на Гарри.
— Ты ведь в порядке, да? — спросил он. — Мама и папа сказали нам не поднимать эту тему, если только ты сам не захочешь поговорить об этом. Наверно, я просто хочу убедиться, что ты... ну...
— ...в норме? — закончил Гарри, отчего Рон слегка улыбнулся. — Со мной всё хорошо, правда. Сириус и Ремус помогли мне с этим справиться. К тому же, думаю, столкновение с ней перед слушанием тоже помогло. Простите, что скрывал это от вас, но я честно думал, что поступаю правильно, так как полагал, что никто всё равно ничего не мог с этим поделать. Значение имело лишь то, что за Амбридж стояло министерство. Фадж сейчас заявляет, что ничего не знал о пере, но он был в курсе, что она докапывалась до меня, пытаясь вбить в меня “точку зрения министерства”.
— И всё-таки ты должен был рассказать нам, Гарри, — мягко произнесла Гермиона. — Мы бы нашли способ помочь тебе, даже если бы это была простая моральная поддержка.