— Рассказывай. — Кид подвинул для меня стул, кивнул Мелви, чтобы та включила кофе-машину. — Я за тебя ужасно переживал. Когда позвонили и сказали, что ты после родов тяжело заболела… Я чего-то подобного и ждал. У тебя должно было хватить здоровья до родов. Но потом… Кстати, я видел очень интересный отчет наших инфекционистов, работавших на Саттанге. Все Чужие, найденные там в саркофагах, погибли от воспаления легких. Сейчас идет работа по выделению возбудителя, это чрезвычайно важное исследование…
— И чем оно так важно? — удивилась я. — Его ж прекрасно бьют наши лекарства. А если мы решимся на экспедицию в галактику Чужих, там точно нет этого возбудителя, они его миллион лет назад задавили, иначе бы и к нам не долетели.
— Тоже верно, — согласился Кид. — Но, видишь ли, этот возбудитель обнаружен только на Саттанге, что может говорить…
Похоже, дурака тут включила не только я.
— Кид, возбудитель бубонной чумы тоже есть только на Земле. В отличие, как ни странно, от холеры и дизентерии, которые есть везде. Это не повод считать, что чуму к нам завезли извне. Если б завезли, были бы следы в египетских пирамидах. Опять же, совсем не обязательно, что саттангский возбудитель для нас опасен. У меня случилось обыкновенное воспаление, из-за того, что после родов я трое суток лежала плашмя, возник застой крови в легких. Саттангским воспалением я должна была заболеть намного раньше, не бывает пневмонии с таким огромным инкубационным периодом. К тому же индейцы своей пневмонией не болеют, а они чувствительны к тем же болезнетворным агентам, что и люди.
— Да, да, — кивал Кид так, словно для него индейская пневмония была важнейшим делом всей жизни.
Кофе-машина тренькнула, сообщая, что хватит спорить, кофе поспел.
Я пригубила из чашечки. Ну ладно, работать-то мне нужно.
— Кид, я присылала тебе документы, ты никак не откомментировал их.
— Документы? Ах да. Про шанхайскую коррупцию? Делла, Шанхай — это такая страна, где коррупция — обязательная часть системы. Если ее ликвидировать, государство рассыплется. Забудь. Тебе совершенно не нужно беспокоиться по этому поводу.
— Меня больше интересует твое мнение о Мэдлин Рассел-Грей. Мне она не понравилась.
Кид тяжело вздохнул.
— Делла, я знал ее отца. Себастьян Грей был хороший человек и специалист прекрасный… в молодости. Но потом его начали обуревать какие-то сверхценные идеи. Он заигрался в политтехнолога, это случается с резидентами. Мне очень, очень жаль. Я протянул время и в итоге ошибся. Надо было настоять на отзыве Грея. Он остался бы жив, и семья тоже. Мэдлин, боюсь, слишком впечатлительная. Ее можно понять. Но теперь идеи Себастьяна, которыми он делился с нею, стали для нее почти что религией. Я сочувствую бедной девушке, конечно. Если бы она обратилась ко мне, я нашел бы способ помочь… — Кид хитро поглядел на меня. — Если увидишься с ней, случайно, разумеется, передай мои слова.