Она выглянула на черную лестницу. Мусоропровод был безнадежно забит. Несколько минут Катя мучительно преодолевала искушение оставить мешки с мусором возле трубы, как это уже многие сделали до нее, но все-таки отправилась к бакам на улице. Возвращаться в палату не стала, пошла на улицу как была, в своем любимом легком платье, тапочках и носочках.
Аккуратная Катя хотела выкинуть пакеты именно в бак, а не в россыпь мусора возле него, за что и поплатилась: в самом эпицентре помойки поскользнулась на какой-то склизкой субстанции и упала. Почувствовала резкую боль в правой икре и увидела, что в этом месте на ноге зияет рана, из которой, как со страху показалось Кате, торчит кость. «Не зря я сегодня подумала, что мне придется ногу отрезать!» – От ужаса она не могла даже закричать. В голове всплыли какие-то обрывки знаний, полученных на занятиях по гражданской обороне. Кое-как перевязав ногу выше раны собственным носком, Катя поковыляла обратно.
– Етишкин пистолет! – Первым человеком, встреченным Катей на отделении, оказалась старшая сестра. – Что это с вами?
– Производственная травма, – сказала Катя и попыталась улыбнуться. Нога болела все сильнее с каждой минутой. Кроме того, носок был не очень удачным жгутом, поэтому Кате казалось, что из нее вытекла уже почти вся кровь.
– Скорее в перевязочную! Идите, а я за Яном Александровичем сбегаю. Дойдете сами?
Катя кивнула. Оставляя за собой кровавый след, она доползла до перевязочного кабинета и прислонилась к двери. Теперь к ужасу от полученной травмы присоединился еще страх перед Яном Александровичем и перед тем, что он с ней сделает. «Надеюсь, хотя бы он не путает право и лево», – попыталась она развеселить себя. Будь у нее выбор, Катя предпочла бы не обращаться за медицинской помощью. Она помазала бы рану йодом, забинтовала, а потом бы забилась в угол и положилась на природу.
Колдунов направлялся к ней почти бегом, следом семенила Клавдия Ивановна. Выражение лиц у них было вдохновенное и решительное: видимо, старшая сестра расписала Катино состояние самыми яркими красками.
– Не волнуйся, детка, сейчас все поправим, – сказал Ян Александрович. – Давай помогу.
Он подхватил Катю на руки и положил на перевязочный стол.
– Посмотрим, что с тобой такое.
Замирая от ужаса, Катя смотрела, как заведующий, весело насвистывая, надевает медицинскую шапочку и маску. В таком виде, когда на лице были открыты одни глаза, Колдунов походил на средневекового палача.
– Клавдия Ивановна, откройте мне набор для обработки ран. Я сделаю ревизию. Если сосуды целы, то зашью прямо тут, а если нет, то придется, милая моя, делать операцию.