Юлия смутилась, но ответила твердо:
— Просто Анатолий Викторович привык, что я всегда под рукой. Ему так комфортнее работать, — и вдруг ее прорвало: — Вы не понимаете! Анатолий Викторович такой человек! Он просто не терпит бездеятельности. Ему постоянно нужно быть занятым. А в больнице он чувствовал себя потерянным, как бы выпавшим из обоймы! Вся эта суета вокруг него, процедуры, вопросы о самочувствии. Он просто сходил от этого с ума.
— Я все понимаю, Юленька, не волнуйтесь так, — успокаивающе произнесла я. — Так что там насчет списка? Вы нашли его?
Пару секунд Юлия смотрела на меня невидящим взглядом, потом очнулась от своих мыслей и сказала:
— Список? Да, конечно, нашла. Оттуда сразу поехала к Анатолию Викторовичу. Драгоценностей не видела. И не брала, если вас это интересует.
— Приехав к Анатолию Викторовичу, вы отпустили Элеонору домой? — игнорируя заявление Юлии, спросила я.
— Анатолий Викторович отпустил. Вернее, настоял. Сказал, что будет занят часа три, не меньше. Просил не беспокоиться и отдыхать. Элеонора уехала.
— Сколько времени вы пробыли у постели больного?
— До тех пор, пока не вернулась его жена, — ответила Юлия.
— И во сколько же она вернулась?
— В семнадцать сорок восемь.
— Интересно, почему вы запомнили точное время? — полюбопытствовала я.
— Просто посмотрела на часы в тот момент, когда Элеонора вошла в палату, вот и все.
— А почему вы пробыли так долго? Список подрядчиков был слишком длинным? — поддела я Юлию.
— Нет. Со списком мы закончили ровно в два, — без тени улыбки ответила секретарша. — Это Анатолий Викторович просил меня остаться. Видно, не особо рассчитывал на скорое возвращение жены.
В голосе Юлии послышались осуждающие нотки. Я отметила этот факт автоматически. Собственно, относительно этой парочки мне было уже все понятно. Оставалось только открыть карты, и тогда можно будет вести разговор о том, что на самом деле Юлия видела в кабинете во время своего визита. И приступить к этому я собиралась немедленно.
— Скажите, из-за чего у вас вышла ссора в машине? — задала я вопрос в лоб.
Отшатнувшись от меня, Юлия округлила глаза и сказала:
— Я вас не понимаю. О какой ссоре вы говорите? Я ни с кем не ссорилась.
— Послушайте, девушка, — устало произнесла я. — Своим поведением вы только усложняете ситуацию. К чему эти недомолвки? Я давно все поняла относительно вас и Анатолия Викторовича. Поверьте, будет лучше, если вы перестанете изображать из себя невинную овечку и начнете, наконец, говорить правду. Так будет лучше для всех. И для Анатолия Викторовича в том числе.