Когда слухи о насилии ходили по блоку, Кливу легко было провести почти весь день незамеченным. У него тоже нашлось бы что рассказать, но кто поверит его истории? Едва он и сам в нее верил. Действительно, время от времени, на протяжении всего дня, когда видения снова одолевали его, он спрашивал себя, не сошел ли он с ума. Но ведь здравый рассудок - понятие относительное, не так ли? Все, что он знал с уверенностью, то, что он видел, как трансформировался Билли Тейт. Он уцепился за эту зацепку с упорством, рожденным близким отчаянием. Если он перестанет верить показаниям собственных глаз, у него не останется защиты и темноту не сдержать.
После умывания и завтрака, весь блок был заперт по своим камерам, мастерские, развлечения - любая деятельность, для которой требовалось перемещаться по этажам, была отменена, пока камеру Лауэлла фотографировали, осматривали, а потом отмывали. После завтрака Билли спал все утро состояние, близкое коме, а не сну, такова его глубина. Когда он проснулся к ленчу, он был веселее и дружелюбнее, чем на протяжении последних недель. Под пустой болтовней ни намека на то, что он знает, что случилось предыдущей ночью. В полдень Клив сказал ему правду в лицо.
- Ты убил Лауэлла, - заявил он. Больше не было смысла изображать неведение, если теперь мальчик не помнит, что совершил, то со временем припомнит. И сколько еще пройдет времени, прежде чем он вспомнит, что Клив видел, как он превращается? Лучше признаться сейчас. - Я видел тебя, сказал Клив. - Я видел, как ты изменялся...
Казалось, Билли не слишком встревожили такие откровения.
- Да, - ответил он. - Я убил Лауэлла. Ты порицаешь меня?
Вопрос, вызывающий за собой сотни других, задан небрежно, как задают из легкого интереса, не больше.
- Что с тобой случилось? - спросил Клив. - Я видел тебя - здесь, устрашенный воспоминаниями, он указал на нижнюю койку, - ты был не человеком.
- Я не думал, что ты увидишь, - ответил мальчик. - Я давал тебе таблетки, так ведь? Ты не должен был подсматривать.
- И предыдущей ночью... - сказал Клив, - я тоже не спал.
Мальчик заморгал, как испуганная птица, слегка вздернув голову.
- Ты по-настоящему сглупил, - сказал он. - Так сглупил.
- Да или нет, я не посторонний, - сказал Клив. - У меня сны.
- О, да. - Теперь нахмуренные брови портили его фарфоровое личико. Да. Тебе ведь снился город, правда?
- Что это за место, Билли?
- Я читал где-то: у мертвых есть большие дороги. Ты когда-нибудь слышал? Ну... у них есть и города.
- У мертвых? Ты имеешь в виду что-то вроде города призраков?