За спиной послышался шум. Она повернулась так быстро, что почти упала на матрас, заваленный одеялами.
- Кто?
На другом конце глотки, в гостиной, находился мальчик лет шести-семи, с коленями, покрытыми струпьями. Он уставился на Элен поблескивающими в полутьме глазами, будто ожидая, когда к нему обратятся.
- Да? - сказала она.
- Анни-Мари говорит, ты хочешь чашку чая? - провозгласил он без пауз и без интонации.
После разговора с женщиной, кажется, минули часы. Тем не менее, она была благодарна за приглашение. Сырость в доме рождала озноб.
- Да, - сказала она мальчику. - Да, пожалуйста.
Ребенок не двинулся и лишь смотрел.
- Ты собираешься показать дорогу? - спросила она.
- Если хочешь, - ответил тот без всякого энтузиазма.
- Мне хотелось бы.
- Ты фотографируешь? - спросил он.
- Да. Фотографирую. Но не здесь.
- Почему не здесь?
- Слишком темно, - сказала она ему.
- Не действует в темноте? - спросил он.
- Нет.
Мальчик кивнул так, словно эта информация каким-то образом хорошо укладывалась в его картину мира, и без единого слова повернулся кругом, очевидно, ожидая, что Элен последует за ним.
Если на улице Анни-Мари была молчалива, в уединении собственной кухни она была далеко не такой. Настороженное любопытство исчезло, его сменили поток оживленной болтовни и бесконечная суета в череде мелких домашних хлопот, похожая на суету жонглера, удерживающего несколько вращающихся тарелок одновременно. Элен наблюдала за этим актом балансирования с некоторым восхищением, ее собственные хозяйственные дарования были ничтожны. Наконец пустой разговор обратился к предмету, который и привел сюда Элен.
- Эти фотографии, - спросила Анни-Мари, - зачем они вам нужны?
- Я пишу о граффити. Фотографии иллюстрируют мою мысль.
- Не очень-то приятное дельце.
- Да, вы правы, не слишком приятное. Но я считаю, интересное.
Анни-Мари покачала головой.
- Ненавижу этот район, - сказала она. - Здесь небезопасно. Людей грабят у их собственных порогов. Дети каждый день поджигают мусор. Прошлым летом пожарная команда приезжала по два-три раза на дню, пока все мусоропроводы не закрыли. Теперь просто сваливают мешки в проходах, а это привлекает крыс.
- Вы живете здесь одна?
- Да, - сказала она, - с тех пор, как Дэви ушел.
- Это ваш муж?
- Отец Керри, но мы никогда не были женаты. Знаете, мы прожили вместе два года. И у нас случались хорошие времена. Потом однажды он просто встал и ушел, когда я с Керри была у своей мамы. - Она уставилась на свою чашку. - Мне без него лучше, - сказала она. - Только иногда становится страшно. Хотите еще немного чая?