Крыша разразилась аплодисментами. Люди дружно потянулись к спускам, попутно разговаривая чуть громче и возбужденнее, чем обычно:
— …био-автономная станция…
— …да Большая же, а не Био… малых было с десяток уже…
— …говорят, телескоп и радио-телескоп…
— …хотя по мне — лучше бы зеркала начали выводить: от них толку больше, сколько энергии в свет пережигаем зазря?
— …Если экосистема за год не деградирует — пошлют человека!
— …дурак ты, зеркала над прямо там выращивать, а не тащить снизу — для того и БАС.
— …а я по прежнему считаю, что нужно сразу лунный конструкт разрабатывать! Луна-зеркало! И чего мучится? И подсветка, и энергия, и вода там, говорят, должна быть, пусть даже и немного…
…у Святослава защемило в груди, но он сделал над собой усилие, и даже попытался выпрямить согнутую старостью спину. В голове у него, возвращаясь, вертелся всего один вопрос: кто, черт возьми, кто? Кто. Все. Это. Создал?!
* * *
…отобранную одежду, когда загружали старика в настоящий кокон, состоящий из чего-то, так и не вернули, взамен подогнав по фигуре комбинезон. Точнее, он «сам» подогнался — один из ученых, не глядя на пациента, только спрашивал «удобно тут… а у тут… цвет сменить не желаете?». И потом, совершенно так же, как земные врачи, выставили в коридор «пока идет обработка результатов». Коридоры в здании были скорее террасами — одной стены не было, леер огораживал пустоту за краем. Тропический климат позволял обходиться вообще без стен. Свят сначала сел на скамейку (какие же тут все сидушки удобные!), но некий памятник на улице, сделанный из тридцатиметровой только ввысь базальтовой глыбы-плиты привлек его внимание. Отсюда, с третьего яруса разглядеть верх и низ и левый с правым края можно было только подойдя к перилам, а середина много информации не давала. Пришлось опять вставать. Сердце кольнуло — и боль в этот раз не прошла. Смешно — это был вообще первый раз, когда у Святослава что-то болело, кроме горла, желудка и немногочисленных ран… по крайне мере другие воспоминания о плохом самочувствии память отказывалась предоставлять. Впрочем, мысль о самочувствии экс-императора оставила сразу же, как только он обозрел все каменное «полотно». Точнее, увидел на нем себя.
Узнать монарха всея Империи можно было по характерной короне, которую Свят вообще-то носил очень редко — скульптор не заморачивался чертами лица, нанося их рубленным штрихами: две-три основные особенности, и все. Свят Первый каменный в виде барельефа оказался как раз напротив Свята живого — но он не сутулился, да и с мышцами у него было пока еще все в порядке. Композиционно, как и остальные фигуры полотна-барельефа, каменный Император держал одну руку поднятой, а другу — склоненной к земле. Поднятая рука как охватывала фонарь уличного освещения, столб которого оказывался «за» фигурой, далее были видны профили крыш домов. Над головой Свята нависал небольшой дирижабль. В опущенной руке характерно прорисовывался «АК».