– Не подумай, что мы с твоим отцом были близкими друзьями, – продолжал виконт. – Это было не более чем шапочное знакомство. Но вскоре случилось так, что твой отец оказал мне услугу… Очень большую услугу. Практически неоценимую. Я не мог отплатить ему сразу же и, конечно, пообещал, что, как только ему понадобится моя помощь, сделаю все, что будет в моих силах. Но мне и в голову не приходило, чего он попросит в конечном итоге. За последние несколько лет мы виделись, если не ошибаюсь, лишь однажды. А потом твой отец умер и оставил небезызвестное тебе завещание. Возможно, ты в курсе, что по его распоряжению мне также было отправлено письмо, которое он написал заблаговременно. В этом письме он рассказал мне о твоей ситуации. О том, что у тебя Живая Кровь. И изложил свою просьбу. Читай: предъявил счет за оказанную услугу. Он просил, чтобы я взял его дочь в жены и защитил ее от тех опасностей, с которыми ей неизбежно придется столкнуться, учитывая ее особенность. И, видимо, для того, чтобы я побыстрее смирился с такой необходимостью, добавил, что дает за своей дочерью большое приданое. Как будто мне от этого было легче. Не скрою, прочитав это письмо, я был вне себя от ярости. Я веду уединенный образ жизни, за последние годы она полностью устоялась, и я не был намерен ничего в ней менять. Но отказать твоему отцу тоже не мог. Если бы он был жив, я бы просто как следует врезал ему по физиономии, после чего потребовал изменить условия. Но этот мерзавец придумал идеальный выход: умереть и таким образом оставить меня без всякой возможности выбора. Прости, – произнес виконт.
Я опустила глаза, чинно принимая извинения. Виконт и понятия не имел, насколько чувства, испытываемые мной к отцу в данной связи, были похожи на его собственные.
– Что мне оставалось делать? Я был связан долгом и обещанием. Пришлось сжать зубы и выполнить его просьбу. И тут я совершил большую ошибку. Признаю: мне следовало сразу же поговорить с тобой и расставить все точки над i. Вместо этого я перенес на тебя ту злость, которую испытывал по отношению к твоему отцу. К тому же, – виконт пожал плечами, – я не знаю, как разговаривать с семнадцатилетними девочками.
А это необязательно знать, мрачно подумала я. Достаточно просто попробовать, авось бы и научились.
– А тут еще и в твоем пансионе расстарались. Прислали мне на тебя характеристику, будто у меня здесь не замок, а институт благородных девиц.
– И что, они там сильно меня раскритиковали? – рискнула спросить я.
– Наоборот! – Он через силу рассмеялся. – В том-то и беда. Они охарактеризовали тебя как прямо-таки совершенную ученицу Триады, чуть ли не лучшую их выпускницу. А все, чего мне не хватало здесь, в замке, это пансионерки с повадками монахини. Которая станет всюду совать свой нос и с энтузиазмом юной девицы возвращать меня на путь истинный. Такие типажи хорошо мне знакомы, и по твоей аттестации я ожидал от тебя именно этого. А твой внешний вид, когда ты приехала, лишь утвердил меня в изначальных предположениях. Ты выглядела именно так, как должна выглядеть идеальная пансионерка. И продолжала выглядеть так же впоследствии. Только один раз за все время ты оделась как нормальный человек, да и то почти сразу же вернулась обратно к своим полумонашеским одеяниям.