— Полагаю, что эти парни лучшая защита, чем свора собак.
— Да. Они такие. — Малкольм выпил бренди. — Знаешь, если я захочу как-то повлиять на Кэт, первым делом мне нужно получить одобрение ее парней. Хотя она и правит ими твёрдой рукой, они ребята волевые, и не боятся высказать ей свое мнение.
Девон смотрел, как свет от огня отражался в янтарных глубинах его бренди. В словах Малкольма был определенный смысл. Не то чтобы он хотел взять верх над Кэт… Ведь это было бы больше похоже на ухаживание, а он думал о соблазнении.
— А потом, — сказал Малкольм, как бы обращаясь к самому себе, — потом я займусь Энни.
— Энни?
— Экономка Кэт. — Малкольм окинул библиотеку тоскливым взглядом. — Я уже разок пытался переманить ее. Она замечательно управляет хозяйством и очень аккуратна, но Энни абсолютно предана Кэт.
— Ты пытался украсть экономку сестры?
— Я просто в отчаянии. — Малкольм указал на их бокалы. — Ты видишь их? Мне приходится мыть их самому. Здесь просто невозможно найти служанку.
Девон улыбнулся.
— Позволю себе заметить, что это идет тебе только на пользу.
— Возможно, но будь я проклят, если мне придется заниматься ещё и стиркой, — нахмурился Малкольм и посмотрел на свой бокал. — Девон, никогда не женись на утонченной женщине, так как она только с виду такая. Она разрушит твое спокойствие, лишит твой дом комфорта, а потом будет жаловаться, что ей нечем заняться, и она хочет вернуться в город.
— К счастью для всех заинтересованных лиц я не планирую жениться. Никогда.
— Увидим, что на это скажет кольцо-талисман.
— Мне все равно, что оно может сказать. Я не собираюсь жениться и все тут.
— Гм, кстати о кольцах. Я думаю, что Кэт равнодушна к ювелирным украшениям. Если бы я хотел сделать ей подарок, то выбрал бы что-то из стекла или вещь для дома.
Девон поставил свой бокал.
— Малкольм, если ты думаешь, что я планирую завоевать твою сестру, ты ошибаешься.
Малкольм удивлённо округлил глаза.
— Ради всех святых, кто вбил тебе в голову эту мысль?
— Ты сам. Ты и твои «если ты хочешь завоевать Кэт» идеи.
— Ну-у-у, ты совсем далек от истины, приятель и знаешь почему?
— Почему?
— Потому что у тебя нет ни одного чертового шанса вызвать ее интерес. Ты, мой друг, точный образчик мужчины, с которым она меньше всего хотела бы связываться.
Девон не знал, должен он почувствовать себя оскорбленным или нет.
— Что ты имеешь в виду?
— Только то, что она была против распутников и раньше, она…
— Я не распутник.
— Хорошо, повеса. Это определение нравится тебе больше? — вежливо спросил Малкольм, с улыбкой во взгляде.
Несмотря на раздражение, Девон обнаружил, что улыбается в ответ. Немного расслабившись, он с неохотой признал, что в словах Малкольма что-то есть. Девон вздохнул.