Стоит ответить, и Каммлер тотчас же всадит в него пулю. Да что там, перестреляет всех до одного! Бринк посмотрел на пистолет в своей руке. Суровый кальвинизм его отца утверждал, что Господь выбирает спасенных, а вот проклятые сами выбирают себе проклятие. И теперь ему ничего не остается, как сравняться с Каммлером в том, что касалось зла. Потому что нет никого другого, кто бы взял на себя этот неблагодарный труд, — ни Кирна, ни Уикенса, ни Эддисона. И даже Аликс, которая за одну ночь успела убить двух демонов. «Теперь твоя очередь», — сказал себе Бринк.
Габбинс попросил у него всего пять минут. И вот теперь он сам должен найти в себе мужество, всего на каких-то пять минут. Что ж, наверно, он сможет.
Он встал и, повернувшись лицом к Каммлеру, нацелил на него пистолет. Он уже забыл, когда в последний раз стрелял из оружия, как минимум, лет девять или десять назад. К тому же, тогда у него в руках была спрингфилдская винтовка его отца, которую тот привез домой с Первой мировой. Как ни странно, рука его не дрогнула, и он нажал на спусковой крючок. Выстрел прозвучал едва слышно — сказывалось пространство поля, и он сам удивился ему не меньше, чем Каммлер.
Немец медленно опустился на колени. Пальцы его разжались, и он выпустил пистолет.
— Я не… я не… — прохрипел он. — Ведь мы… мы с вами…
Помнится, именно так боролся с чумой Уикенс. Или Чайлдесс.
Да что там! И Габбинс, и даже Волленштейн.
«И вот теперь и я тоже», — подумал Бринк и вновь нажал на спусковой крючок. Каммлер дернулся, по руке пробежала судорога. Крошечный пузырек выскользнул из его пальцев и, сверкнув в лунном свете стеклянными боками, описал в воздухе дугу.
Бринк проводил его взглядом. Пузырек тем временем достиг верхней точки полета и, на мгновение повиснув в воздухе, заскользил по второй половинке невидимой дуги вниз. Не задумываясь о том, что делает, Бринк выбросил вперед руку, и флакон упал ему на ладонь.
Затем к ним, шагая через поле, подошел Эддисон. Свой автомат он успел где-то потерять, зато теперь в его руках была винтовка. Ствол смотрел вниз, приклад зажат под мышкой.
— Где остальные? — поинтересовался Бринк, кладя в карман флакон с бесценным антибиотиком.
— Погибли, — спокойно ответил Эддисон, как будто ничего не случилось. — Кстати, этот все еще дышит, — он указал стволом винтовки на Каммлера.
И правда. Бринк склонился над раненым немцем.
— Помогите, — негромко прошептал тот одними губами.
Бринк убрал полу шинели. Первая пуля вошла в верхнюю левую часть брюшной полости и, по всей видимости, порвала в клочья нижнюю часть желудка или тонкий кишечник. Вторая прошла справа и, когда двигалась вниз, — Бринк отлично помнил, что Каммлер тогда стоял на коленях, — наверняка прошила ему печень. Так что этот парень протянет максимум до полудня, и то при условии, что ему повезет с врачом.