— Ce n’est pas la peste, je vous assure,[1] — сказал он, подходя ближе.
Ошибаешься, дружище, подумал он. В Дакаре чума, и в этом не приходится сомневаться. Мертвая мать с бубонами на теле — не первая ее жертва. За несколько недель это уже тринадцатый труп в городе, а девочка с легочной формой — четырнадцатый. Иное дело, инфекция распространялась медленно, и за три месяца число ее жертв было относительно невелико, что дало Пастеровскому институту основание утверждать, что официально в городе нет никакой эпидемии.
Паре развернулся на пятках и двинулся следом за обоими неграми, направляясь на север, где на рю Эскарфэ была устроена карантинная зона. Негры несли больную девочку туда. Там, как и всех остальных, девочку поместят в отдельную комнату.
Бринк тоже бросился вдогонку за этой процессией. Он бежал, и мешок хлопал его по бедру. Было слышно, как внутри звенят ампулы.
Бринк старался дышать ртом, лишь бы не вдыхать вонь рю Эскарфэ, которая, казалось, исходила здесь от каждого дома, — смесь запахов сухого навоза, солоноватого запаха моря, жаровен, на которых жарили кур и арахис. Жареным арахисом несло отовсюду. Ощущение было такое, будто город населен исключительно торговцами жареным арахисом.
— Салам алейкум, месье Бринк. Что у вас есть для меня? — спросил Диань. Говорил он по-французски, однако с певучим местным акцентом. Диань чиркнул спичкой и закурил. Бринк вдохнул сигаретный дым и пожалел о том, что бросил курить.
Но еще больше ему хотелось задать собственный вопрос — как там девочка? Диань только что вышел из дома с высокими окнами, над дверью которого небольшими буквами от руки было написано «Карантин».
Девочка была в этом доме. Однако разговор имел свой ритм, некую учтивость, которой ему еще только предстояло научиться, поэтому он предпочитал отвечать, а не спрашивать.
— Алейкум салам, месье Диань. Пенициллин, как и раньше. И кое-что новое, — ответил Бринк по-французски и, сняв с плеча рюкзак, отстегнул крышку.
Диань подвинулся ближе.
— Что это? — спросил он.
Порывшись в рюкзаке, Бринк вытащил наружу флакон размером не больше большого пальца.
— Противочумная вакцина.
Диань прислонился спиной к стене.
— Никакой чумы не будет, — произнес он.
— Неправда, она уже здесь, в городе, и вы сами это прекрасно знаете. Через несколько дней вы будете умолять меня поделиться с вами моим препаратом, — заявил Бринк. Он снял с головы фуражку, вытер ее краем со лба пот и вновь надел.
— Врачи иного мнения. Это вам не четырнадцатый год. Ну а если они ошибаются, что ж, нам не раз приходилось иметь дело со вспышками чумы, переживем и очередную. Паре утверждает, что институт предоставит медикаменты, более того, не попросит с нас за это ни франка. Я не могу продавать людям то, что они могут получить бесплатно.