* * *
Снова увидев перед собой Ричарди, дон Пьерино встревожился. В глазах комиссара был холодный блеск, губы поджаты и оттого казались еще тоньше. Растрепанные ветром волосы падали ему на лицо и придавали ему еще больше решительности.
— Комиссар! Как скоро вы пришли! Я не ожидал, что снова увижусь с вами сегодня. Прошу вас, входите, устраивайтесь удобней в ризнице.
— Спасибо, падре. Извините, что снова вас беспокою, но я здесь для того, чтобы выполнить свое недавнее обещание.
— Какое?
— Не хотите ли сегодня пойти вместе со мной на спектакль? Мне это необходимо.
Лицо дона Пьерино стало печальным.
— Значит, вы пойдете в театр для работы. Я не об этом думал, когда взял с вас обещание пойти в оперу.
Ричарди на мгновение опустил глаза. Когда снова посмотрел на священника, в них уже не было лихорадочного блеска.
— Вы правы, падре. Это по работе, и мое обещание не будет исполнено. Я остаюсь вашим должником и подтверждаю свое обещание при первой возможности пойти на ту оперу, которую вы предпочитаете. Но я хотел бы попросить вас пойти со мной сегодня, если у вас есть такая возможность. С вами я, может быть, буду чувствовать себя в каком-то смысле спокойней.
Помощник настоятеля улыбнулся и положил ладонь на руку Ричарди:
— Хорошо, комиссар. Я буду сопровождать вас, как вы хотите. И снова помогу вам. Мне бы только хотелось, чтобы иногда вы были снисходительнее к себе самому. И поищите в глубине своей души те добрые чувства, которые, я знаю, у вас есть.
Ричарди согласился с ним и был при этом серьезен. А потом попрощался:
— До вечера, падре. И еще раз спасибо.
Микеле чувствовал огромное волнение, он стоял на сцене Сан-Карло! Разумеется, за годы учебы в консерватории он слышал много опер. Он хорошо знал, что его голос словно создан для больших ролей, действующих на чувства. И все-таки пение в ресторанчиках, как ни крути, стало упражнением для его голосовых связок и теперь поможет быть в форме на прослушивании.
Вместе с ним прослушивания ждали еще около десяти соискателей. Требовался исполнитель для нескольких оперных спектаклей, которые будут поставлены в течение сезона. Его брали в труппу поддержки.
Платили хорошо, но для Микеле важнее любого заработка была возможность воплотить свою мечту. Если его примут, призрак неудачи, который все время преследует его, наконец исчезнет.
Он пел всем сердцем, всей душой. Риголетто, любимая партия, созданная его мощным голосом, звучала словно в первый раз. Ни в ком из остальных соискателей не было столько ярости и страсти. Глаза Пелози, который слышал многих певцов за десятки лет своей работы, блестели от восхищения и изумления. Микеле оказался лучшим из всех и получил роль в спектаклях.