Она дважды прошла мимо комнаты Эбингтона, прежде чем решилась войти туда.
– Я боялся, что Эбингтон отключится раньше, чем передаст мои слова. – Йен выступил из мрака комнаты, на плече у него болталась сумка. На кровати лежало форменное платье прислуги.
– Тебе известно, где лежат бумаги? – с волнением в голосе спросила Джулиана. – Мы идем их забрать? Насколько я помню, ты смеялся над моей идеей переодеться в прислугу.
– Ты со мной не идешь.
– Что? А, ты хочешь, чтобы я покараулила? Или с помощью своего женского коварства отвлекла лакея? – Джулиана встала на цыпочки и поцеловала Йена в подбородок, чувствуя, как он напрягся.
– Черт, что ты делаешь? Ты же ненавидишь меня.
– Нет, я думала об этом, но никакой ненависти нет.
– Это не важно, – все так же напряженно сказал он. – Ты уезжаешь.
– Что? – Джулиана сделала шаг назад.
– Сейчас. Все уже организовано. На улице ждет фермер, он тебя заберет. Он думает, ты горничная, убегающая от домогательств Соммета. Спрячешься под мешками с мукой позади телеги.
– Нет!
– Твой брат был прав, – схватил ее за плечи Йен. – Никто из вас не должен находиться во власти Соммета. Я вывезу вас обоих, а потом займусь Сомметом.
– Самостоятельно? Не советуясь со мной?
– У меня есть свои дела, которые мне надо с ним решить. Я знаю, что ты сама хотела повергнуть Соммета, но есть более важное…
Джулиана толкнула его в грудь раньше, чем он успел закончить свою мысль. Неужели все в самом деле о ней так думают?
– Ты – напыщенный дурак. Меня не волнует получение признания за расправу над Сомметом.
– Да, но ты действительно всегда должна все держать под контролем.
– Нет, не должна.
– Тогда поручи мне сделать это вместо тебя.
– Я… Я не могу, – пробормотала Джулиана. Это – ее обязанность. Если она поручит это кому-то еще, это будет равносильно тому, что она не справилась сама.
– Тогда сделаем по-моему. – Йен обхватил Джулиану за талию и понес к кровати. Она пыталась сопротивляться, но он не отпускал ее.
– Если хочешь, чтобы я уехала, тебе придется ударить меня по голове и только в таком состоянии вынести из комнаты.
– Если надо, так и сделаю, – сердито заявил Йен, бросив ее на кровать, прямо на разложенную там форму прислуги.
– Тогда сделай.
Йен стоял, сжимая и разжимая кулаки, но не коснулся Джулианы.
– Почему ты не спросишь меня, – приподнялась на локтях Джулиана, – почему я не хочу уезжать?
– Я даю тебе слово, что Соммет…
Увидев ее обиженное лицо, Йен вдруг оказался на ней сверху, распластав руки по обе стороны кровати.
И Джулиана поняла, что видит только часть того, что ее брату довелось увидеть раньше: силу и мрачность, которые Йен так глубоко прятал.