Глейвенстроук вошел в свой кабинет, и Йен жестом предложил ему присесть.
– Выйди из-за моего стола, – сердито приказал ему хозяин кабинета.
Йен сделал глоток бренди. По истине, у Глейвенстроука был хороший вкус к спиртным напиткам.
– Ну-ну, я всего лишь наслаждаюсь твоим гостеприимством, – заверил его Йен.
– Тебе известно, сколько стоила последняя бутылка бренди, которую ты у меня стащил?
– Не знаю, но напиток был божественный.
После секундного замешательства Глейвенстроук все-таки сел.
– А почему ты здесь?
– Какой интерес у министерства иностранных дел к королевской семье из Ленории?
– С какой стати я должен раскрывать тебе информацию? – нахмурился Глейвенстроук.
– Может, потому, что информация, которую я на прошлой неделе предоставил тебе о якобитах, оказалась бесценной, и ты хочешь продолжать получать такие же лакомые кусочки?
– У министерства иностранных дел нет никакого интереса к королевским особам Ленории. В сущности, на политической карте их не существует.
– Тогда зачем поручать Беркли присматривать за ними?
– Я не работал с Беркли целую вечность, – задумчиво, наклонив голову, произнес Глейвенстроук.
– Кому он обычно подчиняется и делает отчеты?
– А вот эта информация…
– Соммету, да?
Немного подумав, Глейвенстроук кивнул в ответ.
– А в чем заключается твой интерес к герцогу? – уточнил он.
– А твой? – Йен поставил стакан на стол. – Тебя он почему так интересует?
Глейвенстроук потер затылок, потом встал, выглянул в коридор и плотно прикрыл дверь.
– Это не должно выйти за пределы кабинета, – осторожно предупредил он.
Йен прижал руку к сердцу.
Глейвенстроук подошел к окну и, прежде чем заговорить, закрыл его.
– У нас есть… подозрения.
– О нет, ну какие подозрения, – усмехнулся Йен, но тем не менее удивился. В министерстве иностранных дел Соммет считался гораздо более влиятельной фигурой, чем Глейвенстроук. Это напоминало мятеж.
– Мы заметили некоторые… скажем так, нарушения в конкретных заданиях, которые он контролировал. Реальные результаты порой отличались от тех, которые он сообщал. Задания выполнялись без соблюдения должных протоколов.
– Я считаю, что он причастен к рассекречиванию «Трио» нашим врагам.
– Он на все способен, – медленно кивнул Глейвенстроук. – Но причина?
– Пока не знаю, но скоро навещу его, чтобы выяснить ответ на этот вопрос. Ты хочешь, чтобы я узнал что-то конкретное?
– Тебе запрещено приближаться к Соммету.
– А ты больше не можешь запрещать или разрешать мне что-то делать, забыл?
– У меня уже есть человек, который работает над этим. – Глейвенстроук сложил руки на груди. – И мне не надо, чтобы ты все испортил.