– Горничная появится здесь в любую минуту. – И пусть она уже стала куда более находчивой, объяснить присутствие Йена в комнате с наполненной ванной она не сможет.
– Не появится.
– Хозяин постоялого двора сказал…
– Хозяин постоялого двора думает, что ты делишь одну горничную на двоих со своей теткой, а та думает, будто тебе помогает дочка хозяина постоялого двора.
– В таком случае я остаюсь без горничной, которая поможет мне раздеться.
Йен удивленно поднял брови.
Но если он подумал, что она зальется краской смущения, то он ошибался. Джулиана повернулась к нему, чтобы он мог дотянуться до пуговиц на ее платье.
– А кто сказал, что первой в ванне будешь купаться ты? – спросил Йен.
– Что? – повернулась к нему Джулиана, только в последний момент вспомнив, что надо говорить шепотом.
– В летнюю жару ты заставила меня облачиться в ливрею из черной шерсти. За тобой должок.
– Ничего я не должна. Ливрея сшита из тончайшей шерсти, в ней абсолютно комфортно…
– Твоя прислуга нагло лжет. Находиться в этой ливрее – все равно что заживо жариться на медленном огне.
– Ты не будешь мыться первым. – Джулиана слышала, что некоторые люди моются в одной ванне. Фу, какая гадость.
– Попробуй остановить меня, – раньше, чем успел договорить, сбросил ливрейную куртку Йен.
Он не посмеет. Однако следом за курткой последовал жилет.
Джулиана попыталась дотянуться до своих пуговиц. Самую верхнюю ей удалось расстегнуть самой.
А Йен уже сбросил сапоги.
Приложив немного усилий, Джулиана расстегнула вторую пуговицу. Но черт побери, до третьей ей никак не достать.
– У тебя такая цель – придумать как можно больше способов, чтобы я увидела тебя обнаженным?
Йен, уже почти сняв рубашку, остановился.
– Но должен же я был чем-то занять себя в дороге, – полетела в сторону его рубашка.
Без рубашки Джулиана видела его и раньше, но это случилось в темной комнате и на приличном расстоянии, причем в спешке.
А сейчас он стоял всего в нескольких дюймах от нее. В розовых сумерках. У Джулианы голова шла кругом от этого великолепного зрелища.
Грубо высеченный торс, гладкие планки мышц. Джулиане захотелось протянуть руку и провести по ним пальцем.
– Возможно, теперь ты захочешь отвернуться, Принцесса, потому что я снимаю бриджи.
– А если нет?
Йен замер уже во второй раз.
– Как пожелаешь, – решительно взялся он за пуговицу и стащил бриджи, оставшись в белых льняных подштанниках.
И в возбужденном состоянии.
– Гм… – единственный звук, который смогла издать Джулиана.
– Запомни, я действительно старался быть джентльменом. Могу добавить, что такое происходит со мной впервые в моей жизни, и я тебя предупреждал. Теперь моя последняя попытка. Возможно, сейчас ты захочешь отвернуться.