Грин продолжал крутить пальцами авторучку. Такое впечатление, что он не мог сидеть без дела. Говорил он так, будто выплевывал каждое слово сквозь зубы как что-то ему ненужное.
— А те двое, что были выпущены на свободу, — опять заговорил Брюс, — они смогут что-нибудь рассказать о «коттедже»?
— Один из них уже сделал это. В Интернете есть одна-единственная статья, где встречается название этого учреждения. Журналист вышел на отца одного из тех парней, и тот, конечно, не упустил возможности поплакаться. Имен в статье не упоминается, но мы, конечно, знаем и папу, и сына.
Грин ухмыльнулся, повернувшись к каждому из своих коллег. Те также поочередно оскалились. А что им оставалось? Грин явно не из тех, кому можно отказывать в поддержке, не рискуя карьерой.
— И кто этот человек, с которым беседовал журналист?
Брюс читал эту статью, но уже не помнил деталей.
— Сидел не он, а его сын, — напомнил Грин. — Парень марокканец, приезжал в Пакистан, в лагерь для подготовки боевиков.
— Он как-нибудь связан со Швецией и Келифи?
— Такой информации у нас нет.
Брюс задумался. Захария Келифи тоже из Северной Африки. Хотя, в сущности, это ни о чем не говорит. Келифи алжирец, а этот парень из Марокко. Неудивительно, если они ничего друг о друге не знают.
— Послушайте, — Грин доверительно наклонился через стол, — не мое дело, на что вы тратите свое рабочее время. Но будь я на вашем месте, раз и навсегда отказался бы от затеи найти связь между «коттеджем Теннисона» и Захарией Келифи. Ваш алжирец не из тех, кто туда попадает. То же касается и его знакомых и родственников. Оба пункта совершенно не соотносятся друг с другом.
— Тем не менее интересно, что террористы упомянули такое малоизвестное место.
— Именно, — согласился Грин. — В этом направлении, уж поверьте, ведется активная работа. И она не так уж безнадежна, если учесть, что людей, способных поднять эту тему, очень и очень немного.
— Интересная, должно быть, была статья, — усмехнулся Брюс. — И чертовски эмоциональная.
Грин покачал головой:
— А вы ее читали? «Коттедж Теннисона» упомянут в ней лишь вскользь. Этот идиот-журналист так и не понял, какая рыба висела у него на крючке.
Брюс кивнул, согласившись с Грином. У него создалось такое же впечатление. Название «коттедж Теннисона» и вправду встречалось в тексте, но не более. Этого явно недостаточно, чтобы спровоцировать такую заваруху. Поэтому, вполне вероятно, весь цирк затевался только ради Захарии Келифи, а «коттедж» играл роль своего рода острой приправы, на которую был выбран только благодаря этой статье.