Набор детских сувениров. Многозначительный, особенно если знать характер малыша, так сказать, в развитии. Машинка пожарника, еще из тех, железных, советских, почти сорокалетней давности. Маленький обугленный череп – судя по всему, какой-то птицы или грызуна. Рисунок: на заднем плане – домик, как его обычно изображают дети – треугольная крыша, квадратные окошки. А на переднем – три схематично изображенные фигуры: две большие (родители? бабушка с дедом?) и одна маленькая (сам Славик?) держатся за руки. И все бы хорошо, но у взрослых лица пустые – ни глаз, ни даже приблизительных черт лица. А вот у Славика есть и глазки, и носик. И большая, в пол-лица, улыбка. Андрей сглотнул и отложил рисунок в сторону.
Последней в коробке оказалась любительская фотография (ах да, фотоаппарат, купленный мальчику, чтобы отвлечь от других, мрачноватых хобби): Андрей не сразу понял, что на ней, а когда понял, скривился: мальчишеская рука то ли с бородавкой, то ли с родинкой между пальцами держала замученную мертвую кошку. Андрей отвел глаза, чтобы не вникать в детали экспериментов, но набор «Юный химик» явно пришелся пареньку по вкусу. Первые горючие смеси. Первые обугленные жертвы. И зачем ему это? Он вздохнул, кивнул ошеломленному находкой сержанту. Пора было выполнять обещание и вести парня ужинать. Однако аппетита у обоих явно поубавилось.
– Я заберу фотографию, – сказал Андрей.
– А остальное? – кивнул сержант на птичьи останки и детский рисунок.
Андрей на секунду задумался:
– Оставь здесь. К делу это все равно не пришьешь.
* * *
Он хотел улететь первым самолетом, но опоздал. Пришлось коротать пару часов в буфете Кольцова. Голова после вчерашних возлияний раскалывалась: сержант оказался настоящим уральским парнем и алкогольный удар держал на «отлично». А напиться хотелось обоим – на душе после найденной коробчонки было муторно. Сдуру он решил набрать начальство – отчитаться, так сказать.
– Анютин, – ответил полковник.
– Как у вас там, в столицах? – начал Андрей.
– В столицах у нас дураки и пробки, что на Уральщине? – живо откликнулся шеф.
– Воскресшие из мертвых, – мрачно сказал Андрей.
– Ты что, пил? – подозрительно спросило начальство и даже по привычке шумно втянуло воздух, пытаясь учуять угарный дух.
Андрей усмехнулся: начальство у нас, конечно, вездесуще, но даже оно вряд ли сможет что унюхать на разделяющем их расстоянии в тысячи кэмэ.
– Нет. Точнее, да, но постфактум, так сказать. Помните, пироман? Огненный Славик?
– Ну. Допросил? Нашел пламенного – прости за каламбур – последователя?