— Уж не ты ли капкан, Поттер? — Малфой стоял, прислонившись к стене и равнодушно глядя на гриффиндорца. — Не слишком ли высоко ты ценишь свои возможности?
— Малфой, ты…
— Джеймс, пошли отсюда, — прошипел Ричард Графф, хватая мальчика за локоть.
— Еще чего, — отмахнулся от сокурсника Поттер. — Я еще не договорил…
— Ты опять договоришься, что с нас баллы снимут! — воскликнул Графф, чуть бледнея.
— Да достал ты со своими баллами! — не выдержал Джеймс, сбрасывая руку гриффиндорца и поворачиваясь к нему. — Кроме баллов, в мире есть еще сотня важных вещей!
— Джеймс, тебя же Фауст вызывал, — вмешался в перепалку Клод Вейн, опасливо поглядывая на слизеринцев, которые с насмешливыми улыбками следили за ссорой.
— Да плевать! — топнул ногой мальчик, оборачиваясь и приближаясь к Малфою и Паркинсону. — Мои возможности превосходят даже ваши самые смелые мечты…
— О, — Скорпиус выпрямился, но рук из карманов не вынул, усмехаясь лишь одним уголком губ. — Меня даже заинтересовало. Покажешь? Что ты сделаешь? Поковыряешься палочкой в ухе? Засунешь ее себе в…
— Мистер Малфой! — из класса как раз выходил профессор Флитвик. Он от неожиданности выронил стопку книг, которую нес, и Ричард Графф тут же кинулся их подбирать. — Мистер Поттер, вас ждет профессор Фауст.
Джеймс злобно посмотрел на слизеринцев и поспешил по коридору к классу Защиты.
* * *
Скорпиус проводил насмешливым взглядом опять почти выведенного из себя Поттера и направился на Трансфигурацию, ненадолго задумавшись, что этот лохматый опять натворил, что его вызвали к Фаусту.
— Скорпиус…
Малфой с вежливым равнодушием обернулся к Энжи МакЛаген, которую бы с удовольствием отправил на Хаффлпафф. Ну, или туда, где он бы мог не видеть ее хитрые глаза и льстивую улыбочку.
— Скорпиус, ты не поможешь мне сегодня с заданием по Заклинаниям?
— Нет.
— Но ведь ты…
— Два дня будешь заниматься сама. Если и тогда не получится — поговорим, — Малфой отвернулся и вошел в класс, где уже гудели неугомонные и несдержанные гриффиндорцы.
Большую часть из них тоже стоило бы отправить на Хаффлпафф. Интересно, никто не думал о том, что у Шляпы мог кончиться срок годности? Скорпиусу это приходило в голову каждый день, когда он смотрел на Энжи МакЛаген или на Эмму Томас, у которой вообще все и всегда было шиворот-навыворот, будто в младенчестве ее хорошенько приложили о стену. Ну, или опять наследил больной гиппогриф…
— Скорпиус…
Мерлин, за что ему это? Ну, за что?! Если за уши Донга, которые он однажды связал у того на затылке, то это уж чересчур жестокая кара…
— Да, Присцилла, — вежливо сказал Малфой, поворачиваясь к девочке.