Внезапно на меня снизошло тошнотворное понимание.
Они могли это сделать. Уничтожить Сейрун, используя манускрипт.
Хотя, даже если они и обладали подобной мощью, мне было трудно поверить в то, что кто-нибудь действительно воспользовался бы ею. Так оно было до тех пор, пока я не припомнила, что тип, выдвигавший притязания, был страдающим манией величия лидером культа, который внезапно получил больше силы, чем достаточно для кого бы то ни было, и постоянно выказывал признаки того, что он и вправду очень, очень безумен.
Ни с того, ни с сего вдруг оказалось, что дела у мира обстоят не слишком хорошо.
«Несколько дней назад,» — продолжил Кротц, сменив тему, — «банда разбойников сорвала здесь наше собрание». Злой ропот прокатился по толпе, но Кротц быстро успокоил их жестом. «Вам не стоит тревожиться!» — заверил он их. — «Один из них был схвачен нашим товарищем, Епископом Балгумоном, а второй скоро попадется к нам в руки».
Я тихо вздохнула с облегчением, услышав эту новость; это означало, что Гаури еще не был пойман, и, скорее всего, был все еще жив.
Это был единственный важный момент, обсуждавшийся на собрании. Все оставшееся время Кротц лишь снова и снова нес чепуху о справедливости, сути зла и истинной природе человечества, бла, бла, бла.
После того, как он, наконец, окончил свое зажигательное напутствие/проповедь/подстрекающую к войне речь, собравшиеся члены культа в унисон вознесли слова заклинания, моля Рубиноокого о его «чудесной» милости. На этой радостной ноте собрание завершилось.
Кротц и его свита вышли из амфитеатра, каждый факел на их пути гас по мере того, как они покидали здание. Члены паствы также собрались уходить, но менее впечатляюще: они столпились у выходов, перекидывались друг с другом словами и ждали очереди, чтобы пройти.
Сейчас или никогда.
Используя Левитацию под покровом темноты, я спустилась на пол амфитеатра и присоединилась к толпе членов культа. Я, конечно, замаскировалась — заранее переоделась в мужскую одежду и надела маску вроде тех, которые носили адепты культа. Я не могла изменить свой голос, но, пока дело касалось только внешности, я могла с легкостью сойти за какого-нибудь ребенка, которого привел его папаша- дурной пример для подражания. Иногда, должна признать, маленький рост и не самые пышные в мире груди могут быть преимуществом.
Хотя, если бы у меня был выбор, я бы определенно не отказалась от добавочного роста и соблазнительных округлостей, променяв на них способность сойти за предпубертатного мальчишку.
В любом случае, я была здесь, среди потока последователей культа, шеренгами медленно выходящих наружу. Моей целью было не терять из виду Кротца, поскольку если кто-то и направлялся в сверхсекретный штаб культа, то это был он.