Ну, знаете, как оно бывает по молодости - я справлюсь, я смогу, я все успею, я сильная... Короче, каждое утро в шесть тридцать я вылетала из дома при полном параде, с сумкой через плечо и с переноской в руках и мчала через пять улиц, чтобы спихнуть чадо на дневное бабушко-обслуживание.
Счастье, что бабушка проживала от нас относительно недалеко. Вот, счастье. И еще большее счастье, что имелся роскошный совершенно шот-кат. Правда там нужно было кое-где по пересеченной местности передвигаться, разик пролезать в дырку соседского плетня, разик проходить мимо собачьей стаи, и разик спускаться по очень крутой каменной лестнице вниз. Но что нам -молодым и ловким все эти препятствия!
И целый месяц, а то и полтора, я вполне справлялась. А потом случилась осень. А вместе с осенью случились ремонтные работы. Турки , они в этом смысле, как русские. То есть всё лето работы не случались и не случались, а едва начались дожди - надо непременно ремонтировать всё. А начать с лестницы.
Меж тем лестница была главным элементом шотката. Т.е. лестница это минус семь минут. Те самые семь минут, которые меня ждет мой лемминговоз. И тут рраз... и нету лестницы. Её сняли к чертям, просто выковыряли из земли и вывезли на свалку.
Я когда увидела это, честное слово, разревелась. Т.е. бегу я бегу, подбегаю к финальному отрезку... а там разрытый склон и всё дождями размыло. Будь я одна, спустилась бы, держась обеими руками за великодушно оставленную перилину. Но у меня же переноска! А в переноске шевелится и сопит!
В общем, стою я. Слёзы обиды утираю локтем. Потому что, надо же теперь топать в обход дальней дорогой, что твоя Красная Шапочка с туеском в руках. Автобусик уйдет без меня, придется добираться на перекладных, а это и финансовые потери, и опоздание на чертесколько, чего в конторе нашей сильно не любили аж до увольнения.
И вижу вдруг, как выходит из мужской кафейни (а она располагалась ровно напротив безвременно убиенной лестницы)) выходят мужики. Человека четыре (может пять) - по такому ранью их, в общем, и так много. Но там один хозяин, двое - его сыновья, и мухтар наш. Про мухтара я прежде писала, поэтому без деталей напомню. Мухтар - квартальный староста.
Ну, я еще больше застремалась, потому что, мужская кафейня вещь такая... лишний раз в ее сторону женщине и поглядеть то не положено, не то что зайти. Опять же мухтар - серьезный человек. Неулыбчивый и усатый.
Короче, я грустная такая разворачиваюсь, встаю на длиннй маршрут, и слышу вдруг как мухтар меня окликает.
- Абла! Абла! Лале абла...