Надеюсь, что ты поймешь меня. Это ведь только на один день. Мы увидимся в выходные. Устроим пикник в сосновой роще. Разве это будет не забавно?
Ужасно скучаю по тебе!
Мона
Глава 3
Когда растешь в маленьком городке, практически не сталкиваешься с незнакомцами. Сколько раз мама повторяла мне эту фразу?
Моя интерпретация была более реалистичной: когда растешь в маленьком городке, все норовят по колено влезть в твои дела, нравится тебе это или нет.
Мне определенно не нравилось. Никогда.
Ультраконсервативные маленькие городки – это не самые свободные от предубеждений общины, что всегда проблема для того – например, для меня, – у кого не хватает терпения, чтобы скрывать то, что другие очаровательно называют «греховные наклонности».
Я считаю это незначительным неудобством, хотя иногда это иногда весьма раздражает, но я справляюсь со злыми языками жен проповедников и случайных уродов, желающих доказать мне неправильность моих путей. Как правило, большинство людей в нашем крошечном городке – модели южной добродетели. Мне повезло. Я не столкнулась со злобным преследованием, во всяком случае, с таким, с которым я не смогла бы справиться. Уверена, так было не всегда. Я знаю, мне есть с чем сравнивать.
Внезапно я остановилась посреди тротуара, застигнутая врасплох острым чувством вины за картинку, подкинутую мне предательской памятью. Все случилось прямо здесь, на этом самом месте: я помню старую мисс Кини, идущую в сторону дома с хвостом из целой толпы детей – и я в их числе – швыряющих жестокие колкости в гордо выпрямленную спину.
Но что заставило меня вспомнить о ней сейчас?
Ребенком я сотню раз видела мисс Кини в городе, но никогда не хотела узнать ее. Она была старой, почти такой же старой, как моя бабушка. Я знала, что она носила свитера и забавные шляпы даже летом, и что она пахла резким Pine Sol[4] и лавандой. Я знала, что она одна ездит за покупками в Winn Dixie[5], возвращаясь с бесконечными коробками апельсиновых creamsicles[6] и банками консервированного тунца. Я знала, что в церкви она сидит одна на самой задней скамье и иногда плачет без видимой причины. Она была эксцентрична, и ее легко было сбросить со счетов.
На самом деле я ничего о ней не знала, как оказалось.
Как я могла знать тогда, что позже она сыграет столь важную роль в моей жизни, что ее наследство станет моим способом выживания?
История довольно простая. Сестры принадлежали Лоис Кини и Моне Ховертли. Лоис жила в доме слева, Мона – в доме справа. Они были соседками двадцать лет, пока Мона не утонула в один душный июльский полдень в 1963 году. Лоис оставалась одна в своем белом обшитом досками доме еще пятнадцать лет, пока не уступила сердечному приступу. Все это было общедоступной истиной. Ни одна из женщин никогда не была замужем. Город запомнил их как двух сестер-старых дев, у которых было слишком много котов. Мало кто знал, что эти женщины не были сестрами, что они вообще не были родственницами. И они были больше, чем просто соседками, даже больше чем просто хорошими друзьями. У меня были письма, доказывающие это.