Конечно, мы можем защищаться, — спокойно ответила Матриша: — Но не думаешь же, ты, что мы способны нападать на своих потомков? Гермиона еще мала и не контролирует свои силы агрессии света. А взрослый светлый волшебник все держит под контролем и может спокойно обниматься с темным, не обжигая его. Потому что знает, что в ответ на агрессию получит темное проклятье. А вот с внучкой приходится терпеть.
— Дочка, ты не будешь ревновать, если я поиграю с малышом? — сказала Матриша, взяв меня на колени. Венди махнула рукой.
— Какое странное имя у вас Матриша, — сказал я, с удовольствием прижимаясь к её груди.
— Это русское имя Матрена. Просто переделали, — ответила она, щекоча мое пузико.
— Вы русская? — спросил я, переходя на русский язык.
— Да, — удивленно ответила она: — В девичестве Матрена Бирюкова. Древний русский магический род. Мы потомки и рода Кощеев и рода Несмеяничей. Оттуда и наш аркан долгожительства и неспособность смеяться.
— А почему Гомеш тоже так молодо выглядит. Он же не Кощеев? — удивился я.
— Ну, мы не такие уж старые, чтобы различаться, — ответила Матриша и грустно добавила: — Хотя, конечно, я его могу пережить надолго. Впрочем, существует масса способов продлить жизнь любимому человеку.
— Венди? А ты по-русски говоришь? — спросил я её.
— Конечно, а вот ты откуда говоришь по-русски без акцента? — откликнулась Венди: — Опять тайны?
— Может русский знал тот, кого я выпил? — запустил я дурочку: — Слушай Венди, я и так был счастлив, а теперь узнав, что мы будем жить вечно, я вдвое счастливей, что женился на тебе!
— За вечность речь не идет, — помотала головой Венди: — Раза в четыре, больше обычных магов проживем и все. И умирают чаще не от старости, а от глупости.
— Я вот что подумал, а ведь ты Гермиону лишила этой возможности — быть вечно красивой и молодой?
— Я уже думала об этом, — скривилась Венди в досаде: — Но ведь для того я вышла за Лорда Судеб? Он же все поправит, что его глупая жена напортачила?
— Поправлю любовь моя, даже не сомневайся! — с радостью бросился я ей на руки.