— Потом, потом! — махнул рукой Стернин.
— Да ведь она проголодалась, Иван Тимофеевич…
— Потом, Мария Петровна, потом! — заорал Стернин.
Пожилая женщина огорченно всплеснула руками, что должно было означать: экий же ты самодур, — и ушла, плотно прикрыв за собой дверь. Стернин не обиделся на нее, Мария Петровна заботилась о Марине, спасибо ей за это.
— Что, пап, серьезный разговор? — с улыбкой спросила Марина. — Давненько у нас не случалось такого. Ну, выкладывай, какие мысли тебя беспокоят?
— А ты не знаешь какие, да? Хочу подробнее узнать о подруге, у которой ты ночевала.
Марина усмехнулась, встала со стула, налила себе кофе, снова села. Отпила глоток и внимательно посмотрела на отца.
— Извини, папа, я обманула тебя. Это было необходимо, потому что… ты мог реагировать не совсем адекватно, послать каких-нибудь бандитов…
— Ты думаешь, что говоришь, дочка?
— Конечно. Я люблю парня, известного артиста, и провела ночь у него, но между нами ничего не было.
У Стернина глаза стали круглыми. Он много женщин видел на своем веку и точно знал, что его дочка — красавица. Только что она вошла — высокая, стройная, стильная, — да какая, к черту, модель может сравниться с Мариной?! И вдруг такое — ночевала у отъявленного бабника и между ними ничего не было?
— Мариночка, ты меня за идиота принимаешь? Ты ночевала у Муравьева, и между вами ничего не было?!
— Ты следил за мной?
— Нет, добрые люди подсказали. Сегодня. Если б следил, ты ночевала бы дома.
— Я так и думала.
— Каким местом ты думала? — заорал Стернин. — Я не позволю, чтобы какой-то хмырь…
— Он не хмырь, папа.
— Это ты так думаешь. Я навел справки — пять женщин в разных концах страны заявляют, что имеют детей от него, а ему хоть бы хны!
— Мало ли у нас сумасшедших.
— А его связь с Павлиной Васильевой? Она хотела повеситься, после того как он бросил ее. Тебе это ни о чем не говорит?! Как ты можешь верить такому человеку?!
— Если б хотела — то повесилась бы. Глупый трюк, пиар-компания вышедшей в тираж балерины, — спокойно сказала Марина.
— Да? Мне кажется, и ты скоро будешь плакать и просить помощи!
— Не буду.
— Короче, Марина, дело такое. Ты порываешь с этим артистом, выходишь замуж… Ну, можешь не выходить, тут я ни на чем не настаиваю…
— Не надо указывать мне, что нужно делать, а что нет.
— Да? Ну и как ты намереваешься жить дальше?
— А вот так!
— Тогда я вынужден буду наказать тебя. И всю твою съемочную группу. И вообще…
— Попробуй только! — неожиданно жестко сказала Марина. Выпила кофе, встала и вышла из кухни.
Стернин смотрел ей вслед, качая головой. Он все еще не мог понять, как такой бабник провел ночь с этой красавицей и между ними ничего не было. Марина никогда не лгала ему в лицо и сейчас сказала правду, что ночевала не с подругой. Но как это — ничего не было?