— Ну слышала.
— Значит, вы должны помнить, как она заканчивается. В заточении жена рожает сына и втайне от всех кладет его на деревянную доску вместе с письмом, в котором описывает свою тяжелую судьбу. Как младенца Моисея, она отправляет его в плавание по реке. Ребенок доплывает до Храма Золотой горы, и там монахи принимают его на воспитание. Став мужчиной, он узнаёт правду о своих родителях. О том, что его отца зарезали, а мать заточили в неволе.
— И в чем же тут смысл?
— А смысл вот он, в словах, сказанных молодым мужчиной. — Джейн перевела взгляд на страницу и прочитала: — «Тот, кто не в силах отомстить за родителей, недостоин называться человеком» [15]. — Риццоли поглядела на Беллу. — Ведь в этом все дело, верно? Вы как сын из этой истории. Вас тоже неотступно преследует убийство вашего отца. Вы тоже считаете долгом отомстить за него. — Джейн положила книгу перед Беллой. — Царь Обезьян сделал бы именно это — стал бы бороться за справедливость. Защищать невиновных. Мстить за отца. Да, по ходу дела Обезьяна могла натворить немало безобразий. Например, побить весь фарфор или поджечь мебель. Но в конце концов справедливость торжествовала. Сунь Укун всегда поступал правильно.
Белла ничего не ответила, она просто смотрела на размахивавшего шестом обезьяньего воина.
— Я все прекрасно понимаю, Белла, — снова заговорила Джейн. — Вы вовсе не преступница. Вы дочь убитого человека, желающая того, что не может сделать полиция. Добиться справедливости. — Она понизила голос до сочувственного бормотания. — Именно это вы с Айрис стремились сделать. Выманить убийцу. Подтолкнуть его к нападению.
Неужели она действительно уловила едва заметный кивок? Неужели Белла, сама того не желая, признала, что это правда?
— Но план не совсем сработал, — продолжала Джейн. — Решив напасть, он нанял профессиональных убийц, чтобы они сделали эту работу за него. Так что вам до сих пор неизвестно, кто он. А теперь преступник забрал Айрис.
Белла посмотрела на Риццоли, в ее глазах пылала ярость.
— Это из-за васничего не получилось. Я должна была быть рядом, охранять ее.
— Она была приманкой.
— Она хотела рискнуть.
— И как же вы собирались самостоятельно добиться справедливости?
— А кто еще стал бы этим заниматься? Полиция? — Белла горько рассмеялась. — Столько лет ей было не до этого.
— Вы ошибаетесь, Белла. Черт возьми, мне еще как до этого.
— Тогда отпустите меня, чтобы я смогла найти ее.
— Но вы ведь даже не знаете, с чего начать.
— А вы знаете? — огрызнулась Белла.
— Мы занимаемся несколькими подозреваемыми.