Он уходит из помещения. Я слышу, как захлопывается дверь, как он, тяжело ступая, поднимается по лестнице, как стихает звук его шагов.
Со мной остается лишь горе, оно так больно вонзает в меня свои зубы, что я кричу и молочу руками, закованными в кандалы, которые сдирают кожу с моих запястий. Он забрал мою дочь. Он удерживал ее. Я вспомнила ночи после исчезновения Лоры, когда мы с мужем, прижавшись друг к другу, не решались произнести вслух наши общие мысли: «А вдруг она умерла?» Теперь я понимаю, что существовала и более страшная возможность, которую мы даже не могли себе вообразить, — что она жива. Что те два месяца, пока наша с Джеймсом надежда постепенно умирала, пока ее место занимало смирение, Лора все еще дышала. Все еще страдала.
В изнеможении я сползаю по стене, и мой крик угасает, переходя в стон. Исступление сменяется оцепенением. Приникнув спиной к бетонной стене, я пытаюсь совместить то, что знала до этого, с тем, что он сказал мне, а именно: спустя два года после похищения Лоры мой муж и еще четверо человек погибли во время массового убийства в ресторане «Красный феникс». Что общего между этими двумя событиями? Что их связывает? Этого он не объяснил.
Я силюсь вспомнить все его слова, пытаясь отыскать разгадки в тумане горя, застилающем мой разум. И в памяти вдруг всплывают две фразы — от этих слов кровь стынет у меня в жилах.
«Она продержалась семь, а может, даже восемь недель. Дольше, чем остальные».
Это открытие заставляет меня поднять голову. «Остальные».
Моя дочь была не единственной жертвой.
Что знал детектив Ингерсолл и почему его убили?
Этот вопрос больше всего занимал Джейн, когда она, уже ближе к вечеру, сидела за столом и просматривала записи, касающиеся убийства Ингерсолла. Она разложила перед собой фотографии с места происшествия, данные баллистической и трасологической экспертиз, перечень звонков на мобильный и городской номера, а также отчет о списаниях с банковской карты детектива. Если верить Донохью, Ингерсолла заказали несколько недель назад, примерно в то самое время, когда он начал задавать вопросы о пропавших девочках. Все это были старые дела, и полицейские управления Массачусетса уже давно махнули на них рукой. «Какое же чудовище ты разбудил?» — подумала Джейн, пристально вглядываясь в тело Ингерсолла на одной из фотографий.
И каким образом пропавшие девочки связаны с «Красным фениксом»?
Риццоли потянулась за делами пропавших девочек. Она уже подробно ознакомилась с деталями исчезновения Лоры и Шарлотты, а потому решила сейчас сосредоточиться на трех других делах. Все пропавшие были красивыми и хрупкими девочками. Все учились на «хорошо» и «отлично». У всех было множество талантов.