— И ты только не смейся, — задумчиво продолжила она, — но я даже в чем-то благодарна… да-да! — она повысила голос, видя, как напрягся Игнат, — даже благодарна всему, что случилось! Ведь иначе я бы не познакомилась с тобой!
Она потянулась, чтобы поцеловать его, и Игнат ответил на ее поцелуй. От жара и сладости ее губ, от воспоминаний о прошедшей ночи (сладкой и душной, поднявшей его на доселе невиданную волну) в его животе снова начало зарождаться маленькое солнце.
— Глупая я, да? — выдохнула Марьяна.
Игнат засмеялся и щелкнул ее по носу.
— Есть немного.
Кто-то дернул его за рукав.
— Дя-яденька пан… — прогнусил несчастный ребячий голос.
Игнат опустил глаза. Рядом, задрав голову, стоял чумазый, неимоверно рыжий мальчишка в большом, не по росту, ватнике и протягивал что-то в маленькой немытой ладошке.
— Купи часы, дя-яденька пан, — жалостливо повторил пацан. — Крале своей купи!
— Вот я тебе сейчас покажу, какая я краля! — сдвинула брови Марьяна.
— А ну, дай посмотреть! — Игнат протянул ладонь.
Мальчишка отодвинулся и с неодобрением поглядел на парня.
— Ты сначала купи, — проворчал он. — А потом и рассматривай, сколько хошь.
Теперь рассмеялись оба — Игнат и Марьяна. Девушка прицокнула языком:
— Каков хитрец!
И, подобрев, спросила своим мягким голосом:
— Как тебя зовут-то?
— Сенькой кличут, — ответил мальчик.
Марьяна покопалась в кармане шубейки, достала липкую, завернутую в бумажку карамельку.
— Держи, Сенька.
— Спасибо, панна.
Он быстро засунул конфету в рот, будто боялся, что сейчас ее отнимут, огляделся воровато, но не ушел, а снова дернул Игната за рукав.
— Пан! А часы все равно купи! Смотри, какие блестючие!
Сенька поднял руку повыше, и часы завертелись, засияли на тонкой серебряной цепочке, как блесна на леске.
— Да что ж ты будешь делать! — всплеснул руками Игнат. — Репей какой… Они ж не женские!
— А ты для себя купи, — не сдавался Сенька. — Хорошие часы! Заграничные.
— Откуда у тебя такие?
— Так батя мой промышляет, — мальчик передвинул за щекой подаренную конфету, шмыгнул носом. — Обещался, что коль не продам — такого ремня всыплет… у-у! — он вздохнул и снова протянул тягучим голосом попрошайки:
— Купи, дя-яденька пан!
— Да купи ты эти часы, ради Бога! — не выдержала уже и Марьяна. — Вишь, чумазый какой… Поди ему и вправду дома несладко.
— Сколько просишь? — как заправский купец, рисуясь перед девушкой, осведомился Игнат.
— Три червонца всего, — обрадовался Сенька.
Игнат полез было за кошельком, но на полпути остановил руку.
— Три! — с возмущением воскликнул он.
— Дай ему два, — вмешалась Марьяна. — И хватит.