― Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое[9].
Слова из Послания апостола Павла к Коринфянам удивили Джона Дэниэлса. Он не мог увязать в своем сознании христианскую доктрину с этим существом, похожим на монаха из буддистского монастыря на Марсе. Именно так он подумал, когда они повстречались впервые. Он был ошеломлен, услышав из его уст слова святого Павла.
― Ты сделал много великих дел для своего народа. Но теперь пришло время идти дальше. Повзрослеть.
― Или, скорее, умереть.
― Если зерно не умрет, оно не принесет плода[10].
― Я никому не позволю навредить Городу!
Голова незнакомца опустилась. Капюшон полностью покрывал его словно состоявшее из тени лицо.
― Есть только один человек, способный навредить Городу, — сказал Монах. Затем его правая рука медленно показалась из рукава, и длинный указательный палец уткнулся в грудь Управляющего.
― Этот человек ты. Пусть и из лучших побуждений, но ты обрекаешь свой народ на смерть.
Увидев на мгновение эту руку, Вагант и Управляющий потеряли дар речи. Но не Джон. Он ее уже видел.
Она была черной, как битум. Черной и сухой, как рука мумии. А ноготь на указательном пальце был длинным и острым. Почти как коготь.
― Ваше убежище уже не безопасно. Сыны Гнева уже сейчас планируют нападение. Вам следует действовать немедленно. Не завтра. Сегодня. Сейчас самый подходящий момент для того, чтобы захватить город Железных врат. Сейчас или никогда.
― Глупости. С чего бы им нападать на нас? Пока мы…
― Я знаю о вашей договоренности. И ты правда веришь, что они удовлетворятся этим? Что они ограничатся тем, что будут получать с вас дань, вместо того, чтобы просто захватить вас и навечно сделать вас своими рабами? Ты бы на их месте как поступил?
― Они дали мне слово!
― Они передумали.
― Ты не можешь этого знать!
― И все же я это знаю. Это так.
― Ты знаешь об этом, потому что ты один из них, старик?
― Нет, я не один из них. Почему ты называешь меня стариком? Я гораздо моложе тебя.
Сказав это, Монах поднес руки к лицу и поднял капюшон своими длинными тонкими пальцами.
Монах был Созданием Ночи. Вагант понял это сразу, увидев, что у него четыре пальца. На его руках отсутствовали большие пальцы, но это не было следствием травмы: шрамов не было. Просто его руки были такими.
― Не стоит бояться меня только потому, что ты меня не знаешь. Иногда опасность несут вещи, о которых мы думаем, что знаем их лучше всего.
У него был тихий, нежный голос. Бархатный. От него исходило ощущение покоя, которое Управляющий всячески старался подавить, чтобы не позволить этому монстру загипнотизировать себя.