Рот монстра тут же растянулся в широченной зубастой улыбке.
— Ну что ж вы так неосторожно? — с наигранным сожалением протянул кшерианец. — Как дети, честное слово.
— Не смешно, — буркнула я, хотя самой тоже улыбаться захотелось. — Велора по Эмилю давно вздыхает, а тут такая сцена. Вдобавок, Эмиль её за вторжение отчитал, а это, знаешь ли, тоже неприятно. Так что, возможно, метку именно Велора прислала. И ей, кстати, проще — ведь Велора огневичка, а Селена…
— Доступ в общежитие факультета Огня для Селены никто не отменял, — перебил Зяба. — Но ты права.
Угу. Вот только что в этой ситуации делать?
— Зяб, что мне делать? — спросила уже вслух. — Как реагировать?
— Да никак, — отозвался призрачный собеседник, поморщившись. — Метка чистая, а значит не последняя. Вот когда пришлют то же самое, но с датой, или с датой, местом и временем, тогда и будешь нервничать.
Меня такое предложение, разумеется, не впечатлило. Но прежде чем взбрыкнуть, я решила прояснить технический момент:
— Если на метке только дата, то это означает расправу? А место и время — приглашение на дуэль?
— Ага, — подтвердил чешуйчатый. И, видя мою кислую физиономию, продолжил: — Дашка, я не шучу. Нервничать действительно рано. Во-первых, как я уже сказал, метка чистая. Во-вторых, мы вот-вот покинем академию, и все эти мстительные девицы ни в жизнь до тебя не доберутся. В-третьих, я присмотрю и за Селеной, и за Велорой, и как только узнаю, кто именно к тебе лезет, сразу сообщу Эмилю. Он разберётся.
Последнее ввергло в лёгкий ступор. Что, простите? Сообщу Эмилю? Он серьёзно?
— Зя-яб… — протянула я.
— Что? — тут же откликнулся кшерианец.
— Зяб, а давай обойдёмся без доносов?
Призрак подарил недоумённый взгляд, а я шумно вздохнула и пояснила, подражая тону самого монстра:
— Во-первых, не хочу втягивать Эмиля в женские разборки. Во-вторых, если что, я и сама в состоянии ему рассказать.
— Так не хочешь или расскажешь?
— Не хочу! — сообщила я. — Но если дело примет серьёзный оборот, то, разумеется, скажу. — И добавила уже мягче: — Зяба, ты же знаешь, что я не из тех, кто ищет неприятности.
— Угу, — буркнул собеседник. — Неприятности находят тебя сами.
Не выдержав, я скорчила Кракозябру гримасу, но всё равно на своём осталась.
— Зяба, я не шучу. Не смей доносить Эмилю. Понял?
Монстр картинно закатил глаза и, пробормотав нечто невнятное, но сильно похожее на согласие, растворился в зеркале. А я осталась! С Кузей и «чёрной меткой», которую, как и прежде, держала пинцетом. И, разумеется, у меня возник ещё один важный вопрос:
— Зяб, а что с этой штукой делать-то?