Почему бы и нет?
Но для меня все кончено.
Было бы преувеличением сказать, что я не испытываю ни сожалений, ни угрызений совести. Но я сделал все, что мог».
«Я сделал все, что мог».
Нет, напрасно Марк надеялся, что его осенит новая блестящая идея. В голову не приходило ничего. Он попытался позвонить Лили, но сеть не ловилась. Марк тихо выругался. Зачем он сюда притащился? Глупее и придумать ничего было нельзя. В отчаянии он начал перечитывать сегодняшние эсэмэски. Последняя пришла днем, когда они ехали в грузовике.
«Марк. Операцию назначили на завтра, на 10 утра. Все хорошо. Не волнуйся. Я тебе потом перезвоню. Все наладится. Целую. Эмили».
Завтра. В десять утра.
Он чувствовал себя беспомощным и ненужным.
В лесу заухала сова, отчего ночная тьма как будто сразу сгустилась. Или это был филин? Марк ничего не понимал в хищных птицах, но знал, что они умеют вести охоту, оставаясь невидимыми. Тут же ему на ум пришла мысль о Гран-Дюке.
Марк включил фонарик и повел лучом света по деревьям. Листья, листья — и ничего больше.
— Где ты прячешься? — вслух спросил он.
Эхо его голоса затихло в ветвях.
— Думаешь, тебя не найти? Думаешь, темнота тебя защитит? И давно ты сидишь на этой горе, все что-то высматриваешь, за кем-то шпионишь? Помнишь, много лет назад в твоем царстве упала с неба большая железная птица? Ты в то время уже был здесь? Ты видел Жоржа Пеллетье? Видел, как он копал могилу? Видел у него в руках золотой детский браслет? А годы спустя здесь появился Гран-Дюк, не так ли? И разрыл могилу? Что именно ты видел?
Ответом ему было почти веселое уханье.
— Смеешься надо мной? Считаешь, что у меня нет шансов? Заметь, я с тобой не спорю. И все-таки… Вот представь себе… Моей дочери двенадцать лет. Мы с ней взяли палатку и отправились в поход. Наступила ночь. Мы сидим и смотрим на звезды. «Понимаешь, милая, — говорю я, — в тот вечер я здорово струсил. Я был в горах. В душе у меня царил мрак. Но главное, я должен был до утра, до десяти часов, найти выход. Твоя мать была далеко, на другом краю света. Она спала. Понимаешь, моя хорошая, еще бы чуть-чуть — и случилось непоправимое. Ты бы никогда не увидела звезд. Я никогда не услышал бы, как ты смеешься. Никогда не сжал бы в своей руке твои тонкие пальчики. Папа спас тебя в последний момент. В тот вечер он проявил чудеса изобретательности…»
Свет фонаря снова пробежался по густым веткам. От них оторвалась и взлетела черная тень. Филин. Или другая ночная птица…
— Ты совершенно прав, я несу чепуху.
Марк вернулся в хижину. Он замерз. Влез в спальник и вытянулся рядом с Мальвиной. Он лежал на спине и через дыры в кровле смотрел на небо, словно вглядывался в бесконечность. «Думай, — приказал он себе. — Терзай свой мозг вопросами до тех пор, пока подсознание или память, или логика не подскажут тебе правильный ответ. Пока не получишь ключ к отгадке. У тебя осталось всего несколько часов. Используй из них каждую минуту».