— Мисс Джонс, — сказал он, — позвоните, пожалуйста, всем, кому следует, и скажите, что я не могу быть на сегодняшнем совещании. Если они захотят его перенести, ну, так… пусть назначат день, когда в городе будет мисс Маргарет или мистер Оливер. Но не я.
И тут же, в эту минуту, он навсегда покинул мир, в который проник много лет назад ценой таких усилий.
— Мисс Джонс, — сказал он, — я пошел гулять.
Наконец-то, подумал он с торжеством, ее лицо что-то выразило. Удивление, смешанное с ужасом.
Он шагал быстро, чувствуя, как на коже начинает проступать пот. Дойдя почти до реки, он свернул к Ройял. На этих улицах было чуть прохладнее, в их узких коридорах тянуло легким ветерком. Мимо громыхали трамваи, в их открытые окна высовывались школьники. Наверное, какой-то большой праздник, подумал он, если распустили столько школ. Прямо перед ним на тротуар со смехом выбежали три девушки, небрежно размахивая книгами. Крутые завитушки их волос блестели, толстые ляжки двигались в едином ритме — они словно разучивали какой-то танец. Он поймал себя на том, что мысленно раздевает их. Энтони они были бы не совсем по возрасту — наверное, им не меньше восемнадцати. Ему не понравилось бы, если бы Энтони завел девушку настолько старше себя…
Роберт продолжал идти вперед, а девушки свернули, оглянувшись через плечо и захихикав. Через два-три квартала, проходя мимо магазина, он увидел за витриной телефон. Да, подумал он. То, что требуется. Надо позвонить Конни…
В прежние годы она была проституткой, потом стала содержательницей публичного дома, а затем под натиском послевоенного пуританизма открыла ресторан, который приносил неплохой доход. Она всегда могла предложить телефон какой-нибудь девицы, только обходилось это очень недешево. Старик финансировал ее первое заведение, а потом и ресторан, оставляя себе самый незначительный процент. Это была старинная обоюдовыгодная и приятная деловая связь. А теперь, подумал Роберт, произведем операцию другого рода.
— А, мистер Роберт! — сказала она. — Очень приятно, что вы меня вспомнили. Может быть, вы зайдете и мы спокойно потолкуем о делах за рюмочкой?
Он усмехнулся — говоря по телефону, она соблюдала величайшую осторожность. Снаружи мимо витрины опять прошли девочки. Эти были помоложе, лет пятнадцати — подходящий возраст…
— Конни, я не могу зайти. Мне просто хотелось поговорить с вами о вашей конюшне.
Она действительно держала конюшню с лошадьми — еще одна предосторожность.
— Мистер Роберт, все мои лошади — самых чистых кровей, все до единой, — сказала она.