— Я была плохой солисткой, — сказала она.
— Неправда.
— Правда. Им я этого не позволю.
— Что?
— Быть плохими музыкантами.
— Прости, что же ты им позволишь? Им лично?
— Быть хорошими музыкантами.
— Когда же?
— Когда они станут людьми. Поймут, что музыка не терпит личных счетов. И что только от общего, совместного, можно прийти к индивидуальному.
— Ты, ты, ты.
— Да. Я, я, я! Больше я ничего не умею!..
— Я устал от твоих постоянных проблем. У меня даже юмор кончается на эту тему.
— Ты устал, а я не устала.
— Но ты сама…
— Что?
— Создаешь проблемы сама.
— Замолчи, пожалуйста. Ведь я тебя как раз за юмор и полюбила.
— Кира, мы поссоримся.
— Замолчи, тогда не поссоримся.
Кира Викторовна и Григорий сидели в прихожей без света, и только вспыхивал огонек сигареты.
Чибис подошла к Татьяне Ивановне:
— Доброе утро.
— Доброе утро, Чибис.
Оля смотрела на карты, которые лежали перед Татьяной Ивановной.
— Хочешь что-то спросить?
— Нет. Я просто так.
— Ты была молодец вчера.
— Не надо, Татьяна Ивановна.
— Ключ. — Комендант протянула Чибису ключ от органа.
— Не знаю.
— Что? — удивилась Татьяна Ивановна. — Что не знаешь?
Тогда Оля поспешно взяла ключ и пошла наверх к органу.
Она думала об Андрее, обо всем, что случилось. Кто в этом виноват? Андрей? Он один? А Ладя? Он что же? И потом мать Андрея. Она такое крикнула. За что?..
Не может Оля сегодня играть. Она стояла совсем как вчера, одна. Как трудно быть одной, как вчера. И опять такая же тишина. А как уходил с эстрады Андрей. Она старалась не видеть этого, но все-таки увидела. И теперь видит, как он идет и как он хочет поскорее уйти. И ей хотелось остановить его и крикнуть всем в зале, какой он музыкант, какой он замечательный скрипач! Вы его послушаете, только не сейчас. Потом. Когда он не будет таким, как сейчас…
Чибис повернулась и подошла к органу, туда, где была небольшая дверца. Она ее открыла и вошла внутрь органа. Узенькая деревянная лестница. Чибис начала по ней подниматься. Зажгла свет. Вспыхнули длинные матовые лампы. Чибис шла осторожно среди молчаливых труб и низеньких ванночек — увлажнителей с водой. Если снаружи орган современный, то здесь было его таинственное прошлое, и не напрасно орган настраивают гусиным пером.
Как-то в детстве, когда Чибис с дедушкой и бабушкой жила на окраине города в доме с печным отоплением, ей поручили сложить во дворе поленья. Она их сложила в виде сказочного замка. Но потом этот березовый замок постепенно истопили, и было очень жаль: сказка кончилась.
И теперь Чибис придумывает сказки и живет в них, и ей гораздо легче быть в сказке. Она здесь всех побеждает. Она красивая и удачливая. Вот и сейчас она помогает Андрею быть таким же счастливым, как она, потому что она здесь все может. Она сильная и знает, что делать, и умеет это делать. Она добивается всего для себя и для других. Умеет быть рядом с другими, с кем ей хочется. Но только здесь, когда одна, когда никого нет и не может быть. Этот огромный деревянный замок принадлежит ей — лестницы, мостки, переходы, башни. Она может взять лейку и ходить, наполнять увлажнители водой. Может взять старенький веник и подметать мостки и переходы. Замок будет таинственно скрипеть, и в увлажнителях будут отражаться, плавать длинные огни фонарей, и будут в башнях прятаться загадочные тени, и трубы будут мерцать как высокие зеркала.