Эльф не возражал. Стукнулись деревянные кружки, прохладный эль заструился по иссохшим глоткам, заставляя кадыки ходить ходуном, прямо как, работающие на пару, гномьи поршни.
— Отличная вещь, — довольно молвил Фил, отлипая от кружки — надеюсь, у тебя есть деньги, чтобы повторить.
— Деньги есть, — Эрик вытер губы рукавом.
— Ребятки, угостите старого пройдоху медячком, — влез между парнями тот самый угрюмый орк. Пахло от него недельным перегаром, чёрная щетина заполнила нижнюю часть морщинистого лица, а длинные волосы спутались так, что первая расческа, которая их коснётся, лишится половины зубчиков.
— У — ух, дружище, может тебе хватит уже? — отшатнулся Эрик, не стерпев жуткого запах, но всё же залез в карман в поисках монетки.
— Мне можно, сегодня день такой… Чёрная дата, — хриплый голос орка так проникновенно прозвучал в гуле кабака, что Эрик всё же выложил монету на зелёную ладонь.
В дело вступил, не менее мужественный, голос эльфа.
— И что же за день у тебя, зеленокожий друг?
— Никому не пожелаю такое пережить… — начал историю орк, больше обращаясь к эльфу, по ходу учуял в нём лучшего собеседника.
Слушая в пол уха рассказ орка о какой‑то личной драме, Эрик беглым взглядом окинул собравшихся, а когда его внимание заострилось на неплотном скоплении синих мундиров, мир вокруг замер. В одно мгновенье реальность сузилась до размеров дубового стола и одного места за ним. Знакомое лицо со шрамом на скуле заставило кровь в жилах Эрика закипеть и разлиться свинцовой тяжестью по конечностям.
С силой выдохнув через нос, Эрик развернулся к эльфу с натянутой улыбкой.
— Я сейчас подойду.
Эльф кивнул в сторону Эрика, продолжая сосредоточенно слушать, плачущего горькими слезами орка.
Орн сидел через два стола, прямо напротив входа, в компании пяти, таких же, облачённых в синюю форму, парней. Особенно бросились в глаза двое длинноволосых эльфов, сидевших к Эрику спиной. Сначала ширина их плеч смутила юношу, но уже со следующим шагом железная решимость вновь вернулась в кулаки.
Обойдя нужный стол, Эрик зашёл Орну за спину и увесисто задел его рукой так, что содержимое кружки кадета выплеснулось на синеву мундира. Орн обернулся, выражение на его лице не предвещало ничего хорошего для неуклюжего проходимца. Когда же он увидел виновника этой неловкой ситуации, то… То недовольное лицо совершенно не изменилось, лишь в глубине глаз удалось рассмотреть удивление, и в место крутившегося на языке громкого оскорбления, наружу вырвалось совершенно другое.
— Аккуратней, любезный, — произнеся эту фразу, Орн, под озадаченные взгляды спутников, отвернулся.