– Принц, вы теряете драгоценное время, подумайте о том, что я вам сказала.
– Ле Мофф, что толкуют в народе о министре, которого назначил король в лице Шатонефа?
– Что он креатура Мазарини и что… найдется человек, который уничтожит его.
– А что говорят о короле?
– Что этот прекрасный ребенок появился на свете как раз для осуществления Мазариновых мечтаний, но что… найдется человек, который сладит с ним и упрячет куда-нибудь в монастырь.
– Но как примирить все это с беспутной жизнью этого человека?
– Никто в его беспутство не верит. Говорят, что этот человек высокого ума и знатного рода, притворяется только невеждой и повесой, что он королевской крови, что стоит ему махнуть рукой – и все сердца полетят к нему, и что, наконец, под шерсткой сонливого кота и цепкой обезьяны скрывается в нем самая хитрая лисица:
– Ну, а что же народ?
– Народ хватал обеими руками золото, которое я сыпал ему.
– Вот что! – недовольно произнес Бофор.
– Только с условием и уверением в своем бескорыстии. Он и голоден, и холоден, и угнетен, и обременен, но если принимает золото, так с непременной надеждой возвратить долг.
– Это как?
– Телом и душой.
– Когда?
– Когда вы прикажете грозе зажечь молнии.
– Что вы на это скажете? – спросил Бофор, обращаясь к принцессе.
– О! Герцог, это заставляет меня еще больше бояться за вас, теперь я не удивляюсь приказанию королевы арестовать вас.
– Это правда, – подтвердил Ле Мофф.
– Вот видите!
– А тебе кто сказал?
– Командир телохранителей.
– Маркиз де Жарзэ?
– Нет, другой, маркиз отказался. Другой же капитан провел свою команду в задние ворота и, вероятно, запрятался в каком-нибудь углу. Когда вы выйдете отсюда, он схватит вас, и спасенья не будет.
– О! Боже, – воскликнула принцесса, бросаясь к окну, выходящему во двор.
Бофор отвел бандита в сторону и тихо ему сказал:
– Послушай, ты должен подвергнуть твою жизнь самой жестокой опасности.
– С тех пор, как я перешел на службу вашего высочества, мне все приходится играть в ребяческие игры. Признаюсь, меня мучит жажда крови и ударов.
– Ну, ты увидишь, как будет проливаться кровь.
– Браво! Чего же лучше?
– Только твоя кровь.
– Не беда.
– Так вынимай же кинжал и поражай.
– Что такое? – спросил Ле Мофф, ошеломленный.
– Какая же ты дрянь после этого! Видно, у тебя хватает храбрости только в потемках.
– Ваше высочество, если вам угодно, так извольте, – сказал Ле Мофф, обнажая кинжал.
Бофор подставил руку под острие, и кровь брызнула на белый атласный рукав.
– Помогите! Держите убийцу! – закричал принц, схватив Ле Моффа за руку.
– О, Боже мой! Какое несчастье! – воскликнула Луиза, оцепенев от неожиданности.