– Любезнейший Мартино, – воскликнула герцогиня, подбегая к нему и ласково кладя руку на его плечо, – вы знаете, что я готова все сделать для вас.
– Ах! Герцогиня, ни вы и никто другой не может устранить причину моей горести, которая проникла в самые тайные изгибы моего сердца, подрылась под основание даже моей жизни…
– Боже мой! Что же такое случилось? Арман, говори же!
– Ах, герцогиня, я самый несчастный человек в мире! Она меня разлюбила!
– Я? Я разлюбила тебя? – воскликнула Генриетта и, схватив обеими руками его голову, покрыла ее поцелуями. – Я разлюбила тебя! Но кто же осмелился произнести такую ложь?
Мартино тряхнул головой, как бы прогоняя недобрые мысли, и, схватив руку жены, крепко пожал ее.
– Ты права! Это была ложь, и я совсем обезумел.
– О! Вы можете полностью доверять ей! – воскликнула герцогиня в великодушном порыве.
– Простите меня, герцогиня, что я сделал вас свидетельницею смешной сцены и моей глупой слабости.
– Мне простить вас? Ах! Господин Мартино, вы мне доставили счастье присутствовать при зрелище искренней любви чистых сердец, каковы ваши… О! Зачем Господь не дал и мне подобной участи? Зачем я не знаю таких чистых радостей? Два сердца, соединенные законным союзом и любящие друг друга глубокою, чистою любовью – о! Друзья мои, ведь это небо, это уголок рая открывается перед моими глазами.
Дверь отворилась, и вошел Гонтран-Жан д’Эр.
Мартино побледнел, и Генриетта, державшая его за руку, чувствовала, как его рука задрожала.
– А, понимаю, – прошептала она.
Советник выразительно пожал ей руку и с улыбкой подошел к молодому человеку.
– Очень рад видеть вас, друг мой, – сказал Мартино, делая ударение на последнем слове и протягивая ему руку с таким достоинством во взгляде и осанке, что Гонтран был поражен.
– Предупреждаю вас о прибытии ее высочества, – сказал он, покраснев, но дружески пожимая протянутую ему руку.
Почти вслед за тем вошла герцогиня Монпансье.
– Ах! Как я рада, что вы здесь, милая кузина, – сказала принцесса, обнимая герцогиню Лонгвилль. – Теперь наши дела пойдут скорее.
– Что такое? – спросил советник.
– Я знаю все о происшествии, поэтому-то вы и встретили меня здесь, – отвечала герцогиня Лонгвилль. – Я получила письмо от брата. Он указывает, какие меры принять для того, чтобы все партии, поклявшиеся погубить Мазарини, соединили свои усилия так, чтобы разом сокрушить общего врага. Дело доходит до шпаг и пушек, а в этой игре, как вам известно, у принца Кондэ нет равного.
– Мы овладели городом, и мой отец избрал герцога Бофора губернатором Парижа.