- Идём, нам нужно добраться до темноты, - тем временем сказал кьёрн. Я собиралась подняться с колен, но меня отвлёк странный звук, похожий на сдавленный писк. Я обшарила взглядом окрестные территории и обнаружила совсем крошечного птенца, который сидел спрятавшись в траву у того огромного камня.
- Там птенчик, - сообщила я. Кьёрн посмотрел на меня как на умалишённую, его взгляд стал ещё выразительнее, когда я направилась к камню ползком. Маленький, белый, у него ещё даже не было перьев, только пух, и большие глаза в обрамлении тёмно-серого пушка.
- Какой хорошенький, - пролепетала я.
- Лея, если ты сейчас начнёшь подбирать всякую живность, то мы точно никуда не успеем! - воскликнул кьёрн. Я упрямо посмотрела на него и снова вернулась к птенцу. У него была поранена лапка, и рана казалась какой-то странной, как будто его привязывали на верёвку, а упрямец таки выбрался, повредив при этом ногу.
- Лея-а-а, - протянул Нил, - брось его, нам пора.
И вот если бы он этого не сказал, может быть, я и бросила бы бедную пташку, но сейчас, когда он снова пытается мне указывать... Я смело взяла птенца в руки и поднялась в полной готовности идти.
- Ты что, потащишь его с собой? - спросил кьёрн.
- Да, и назову Нилом, - огрызнулась я и, задев мужчину плечом, пошла прочь из леса, мысленно костеря себя за то, что никак не могу обуздать свои эмоции и держаться спокойнее. Балуа хмыкнул и пошёл за мной. Моя кобыла беззастенчиво развалилась на зелёной свежей траве, кажется, решила устроить себе привал. Меня больше беспокоило то, что седельные сумки я не снимала, и сейчас эта паршивка вовсю мяла мои вещи.
- Вставай! - прикрикнула я на блондинку я. Кобыла не отреагировала, продолжая валяться на траве. - Снежка! - завопила я, - Вставай, кому сказала! - я не ошиблась, эта упрямица действительно реагировала на имя, и как только я обратилась к ней, так сказать, официально, ловко поднялась. Кьёрн уже сидел в седле и наблюдал за нами. Я же судорожно соображала, куда запихнуть жалобно попискивающего птенчика. В итоге, я обвязала себя платком, найденный в сумке, и поместила туда свою находку. Из платка получился своеобразный гамак для птенчика, вроде ему было довольно удобно.
- Вот остановимся, и я рассмотрю твою рану, - сообщила я птенцу.
- Может, мы, наконец, тронемся? - лукаво поинтересовался Нил. Я не ответила, а только легко сжала коленями бока Снежки, и кобыла сама тронулась с места. Дорога продолжала преподносить сюрпризы, то петляя, то обрываясь, то заставляя нас перебираться через небольшие овраги. Всё же не просто так мы едем не по тракту. Казалось, что кьёрн что-то скрывает от меня, а я не знала, как задать интересующие вопросы. Я видела, что он читает меня, как открытую книгу, и ему прекрасно известно, что я хочу о многом его спросить, но не решаюсь сделать этого, но сам на контакт не шёл. Видимо, просто проверял, на сколько меня хватит.