Представляешь, у кофе сейчас вкус счастья!
Да ладно, – смеюсь я.
– Правда. Ты знаешь, когда я в депрессии, то вкус еды – это вообще всегда вкус счастья.
Я улыбаюсь. Ева бывает так откровенна, ей невозможно не улыбаться.
Знаешь, я, наверное, хочу распустить дреды, – говорит она. Зачем?
– Ну, вот смотрю на тебя, и мне тоже хочется иметь длинные белые волосы. Хотя, может, это в данный момент мне так хочется, а завтра я могу перехотеть. А ещё мне нравится, как ты одеваешься. Ярко так. Моя мама учит меня одеваться дорого и строго. Как она. А мне так не нравится.
– А если в ресторан?
– В ресторан – только как положено добропорядочной жене обеспеченного человека: чёрное платье и бриллианты. Нужно, говорит, быть скромной.
– А если хочется быть сексапильной и привлекательной для себя самой, ну или для мужа? Что, нельзя одеться как-то броско и ярко?
– Нет, так неприлично в обществе. Вдруг ещё скажут, что нет вкуса.
– А какая разница для всех, если твоя жизнь уже удалась и ты живёшь почти во дворце с прислугой и прочими барскими радостями? И главное, у тебя есть клёвый богатый муж. Почему не одеться, как именно тебе хочется, и быть свободной в этом?
– Ты не понимаешь, так нельзя. Надо соответствовать статусу, – отвечает уверенно Ева.
Наступал томный ялтинский вечер. Ева, как всегда, была оригинальна в выборе развлечений. Она купила два больших полотенца и сказала, что надо тащить злосчастные коврики, привезённые из Москвы, на общественный пляж. Там сидели выпивающие молодые и старые люди и даже была парочка настоящих влюблённых друг в друга бомжей. Мы присели на коврики и стали смотреть на море, хрустя сухариками и вяленой рыбой. Ева раньше её не особо любила, но тут вошла во вкус.
– А какие мужчины тебе нравятся? – спросила она.
– Старые, богатые и пафосные. Ухоженные аристократы. Умные, грациозные и которые не бегают за женщинами с языком наперевес.
– Странно, а мне наоборот. Моя эротическая фантазия – это, например, егерь…
– Ага, или сантехник, – ржу я. Мне кажется, что Ева просто шутит, хотя есть сомнения.
– Да, или сантехник… Тоже ничего. Или бедный художник. Главное, чтобы он был ниже по статусу и весь такой неуверенный в себе.
А внешне?
Ну, жилистый такой, худой. И бабник.
Я ржу. Она действительно необычная девочка-аристократка. А может, все они такие, юные аристократки? Я не знаю.
– А богатые мужчины вообще не интересуют?
– Не-а, мне с ними неинтересно. Я о них всё знаю, – серьёзно отвечает Ева со знанием дела.
Когда мы собрались в отель, было уже темно, но горели фонари. А люди продолжали сидеть. Та самая сладкая бомжацкая парочка уже спала, прямо тут, посреди пляжа, крепко держа друг друга. Никогда не видела такой романтики.