в) Да не подумает опять кто-либо, что только во время, неблагоприятное по чему-нибудь для отечества, например, во время войны, голода и т. п., мы можем содействовать благу отечества. Нет, общественная жизнь растет, зреет, развивается и совершенствуется – можно сказать – ежечасно. И как семя для своего прозябания ежеминутно требует действия на него света, теплоты, влаги и т. д., так и общественная жизнь постоянно нуждается для своего усовершенствования в дружном содействии ей всех материальных и нравственных сил общества. Нет того дня, нет того часа, когда бы гражданин был ненужным членом общества и не мог бы, если бы захотел, быть ему более или менее полезным.
г) Чем же и как спросите – мы можем и должны содействовать общему благу нашего отечества? Говоря вообще, мы можем делать это не иначе, как ревностным, честным и добросовестным исполнением тех обязанностей, какие возлагает на каждого из нас его звание, состояние и положение в отечестве. Мы сказали, что апостол уподобляет христианское общество стройному составу телесному, – продолжим теперь апостольское уподобление. Когда тело бывает здорово? Тогда, когда все органы его надлежащим образом исполняют свое назначение. Не прими желудок пищи, или не перевари ее, не поднимись рука, не пойди нога, и все тело нездорово, оно болит. Не так ли в обществе? Не оттого ли и здесь несправедливости, насилия, угнетения, притеснения, вопли и стоны, повсюдные жалобы на недоброхотство людей? – Не оттого ли, говорим, все эти нравственные болезни общества, что в нем далеко не все думают и стараются о ревностном и добросовестном исполнении своих обязанностей? В самом деле, сколько бы уменьшилось в обществе, бродяжничества, пьянства, тунеядства, разврата, если бы родители и воспитатели со всем усердием и ревностью исполняли свои обязанности по отношению к своим детям и питомцам, – учили их, и словом и собственным примером, страху Божию, трудолюбию, честности, разным ремеслам, наукам, искусствам? Сколько бы уменьшилось насилий, угнетений, притеснений, открытых и тайных грабительств и разбоев, если бы каждый усердно занимался делами своего звания, а держащие в своих руках весы правосудия – военачальники и градоначальники – добросовестно, нелицемерно, немздоимно исполняли возложенные на них обязанности – творить суд и правду?.. Но многие, очень многие еще намеренно стараются злоупотреблять своим общественным положением. Все зло в этом отношении, кажется, вытекает из того ложного взгляда на общественные должности, по которому многие видят в них только средства – как говорят – наживаться, т. е. извлекать из своего положения в обществе и своего начальственного отношения к другим возможно большую сумму и денег и разного рода удовольствий в свою пользу. Понятно само собою, что этот взгляд, в самом основании своем, разрушает общее благо, – понятно, что человек, зараженный им, не станет задумываться и останавливаться ни пред какими средствами к достижению своей заветной цели обогащения. Вот отчего у нас почти каждый должностной человек никогда не бывает доволен тем местом, которое занимает в обществе, а все стремится стать выше и выше, часто вовсе не размышляя о том, способен ли он к исполнению тех обязанностей, которые требуются тем общественным местом, которого достигнуть он так усиливается. До обязанностей ему как будто и дела нет, – его интересует одно: «Там больше доходов!» Но вот он достиг искомого места: что ж, если новые его обязанности ему не под силу? Он окружает себя приверженцами, трудами которых думает заменить свои, а им за это открывается обширное поле безнаказанных злоупотреблений.