По вагону пробежала пара сестер, загоняя всех излишне активных в койки, раздался гудок и поезд тронулся. Мимо окна проползали станционные постройки, потом ускоряясь, пошли домики местного населения, огороды, поля. Наконец, замелькали леса, безымянные для меня реки, дороги. Обычный русский пейзаж. Сто лет пройдет, а он останется таким же. Появятся, конечно, приметы времени, вроде линий ЛЭП, исчезнут разлетающиеся в вихре поезда облака паровозного дыма, но общее ощущение бескрайности простора и безвременья перестука колес, это похоже, навсегда.
Я смотрел в окно и думал о своей странной судьбе. Впереди были революции и войны, светлые подвиги и омерзительные подлости, разруха и великие стройки. И во всем этом мне предстоит жить, бороться и выбирать свой путь. Внезапно, мой взгляд уперся в обручальное кольцо. Я задумчиво покрутил его. Что ж, как бы ни были дороги и светлы воспоминания о прошлой жизни, пора начинать жить новой и строить новое будущее. Решительно сняв кольцо, я перекинул его на левую руку. Прошлое уходит, но не забудется, а в моей жизни началась новая глава.
Иванов подловил меня при возвращении из туалета.
— Вижу, Сергей Алексеевич, вы сочли свой долг выплаченным?
— В смысле? — удивился я.
— Кольцо. Вы ведь пробирались на фронт чтобы поквитаться за смерть своей супруги. Ну и, судя по тому, что только теперь надели кольцо как вдовец, счет можно считать закрытым?
— Возможно. Вы мое прошлое лучше меня знаете, Николай Васильевич. Откровенно говоря, мне странно осознавать себя вдовцом женщины, которую я совершенно не помню. Что до кольца, то дело не счете, про который я также не помню, а просто пора. Думаю, я просто цеплялся за детали не известного мне прошлого в надежде вернуть его, но теперь уже надо принять реальность как она есть и жить дальше.
— Ах, ну да, ну да, — закивал поручик. — Все время забываю, знаете ли, о вашей амнезии. Вы совершенно правы – раз уж прошлое потеряно, то надо начинать жить по новой.
Ага, так я и поверил в вашу забывчивость. Вот ведь неугомонный, все подловить пытается.
— Позвольте не согласиться с вами, — раздалось от кучки офицеров возле кровати неходячего капитана. — Этот рубеж гораздо выгоднее для закрепления.
Эту игру им подкинул Иванов, когда рассказал, что никаких резервов у немцев на участке недавних боев не оставалось и еще один полк, брошенный в прорыв, мог уничтожить остатки дивизии противника. Сказал он это сожалея об уничтоженных трофейных гаубицах. Теперь же офицеры, добыв где-то совершенно гражданского вида карту просчитывали натуральную альтернативную историю. Воронка прорыва затягивала в себя новые полки и дивизии, обрушая германский фронт.