Старый мореход

Мария Петровна часто ходит к нам чай пить. Она вся такая полная, платье на ней натянуто тесно, как наволочка на подушке. У нее в ушах разные сережки болтаются, и душится она чем-то сухим и сладким. Я когда этот запах слышу, так у меня сразу горло сжимает. Мария Петровна всегда как только меня увидит, так сразу начинает приставать, кем я хочу быть и какая девочка в классе мне больше всех нравится. Да никакая, вот и все! Я ей уже пять раз объяснял, а она все хохочет и грозит мне пальцем! Чудная. Она когда первый раз к нам пришла, на дворе была весна, деревья все распустились, и в окно пахло зеленью, и хотя был уже вечер, все равно было светло. И вот мама стала меня посылать спать, и когда я не захотел ложиться, эта Мария Петровна вдруг говорит:

— Будь умницей, ложись спать, а в следующее воскресенье я тебя на дачу возьму, на Клязьму. Мы на электричке поедем. Там речка есть и собака, и мы на лодке покатаемся все втроем…

И я сразу лег, и укрылся с головой, и стал думать о следующем воскресенье, как я поеду к ней на дачу, и пробегу босиком по траве, и увижу речку, и, может быть, мне дадут погрести, и уключины будут звенеть, и вода будет булькать, и с весел в воду будут стекать капли, прозрачные, как стекло. И я подружусь там с собачонкой — Жучкой или Тузиком, и буду смотреть в ее желтые глаза, и потрогаю ее язык, такой красивый и приятный, когда она его высунет от жары.

И я так лежал и думал, и слышал смех Марии Петровны, и незаметно заснул, и потом целую неделю, когда ложился спать, думал все то же самое, и когда наступила суббота, я вычистил ботинки и зубы, и взял свой перочинный ножик, наточил его о плиту, потому что мало ли какую я палку себе вырежу в лесу, может быть, даже ореховую. А утром я встал раньше всех, оделся и стал ждать Марию Петровну. Папа, когда позавтракал и прочитал газеты, сказал:

— Пошли, Дениска, на Чистые, погуляем?

Но я ему сказал:

— Что ты, папа! А Мария Петровна? Она сейчас приедет за мной, и мы отправимся на Клязьму. Там собака и лодка. Я ее должен подождать.

Папа помолчал, потом посмотрел на маму, потом пожал плечами и стал пить второй стакан чаю. А я быстро дозавтракал и вышел во двор. Я гулял у ворот, чтобы сразу увидеть Марию Петровну, когда она придет. Но ее что-то долго не было. Тогда ко мне подошел Мишка, он сказал:

— Пошли, слазим на чердак! Посмотрим, родились голубята или нет…

А я сказал Мишке:

— Понимаешь, не могу… Я в деревню уезжаю на денек. Там собака есть и лодка. Сейчас за мной одна тетенька приедет, и мы поедем с ней на электричке.