— Это не совсем так. Корыта для людей закрытые, и с окошками, и едут они приблизительно в нужную сторону, — заступаюсь я за родную цивилизацию, и мне самому смешно.
— Да ну вас, в самом деле, — смеётся и Лоа. — Давайте лучше пить чай…
Маленький Уэф уже давно спит у себя в детской. Мы сидим на краю полукруглой выступающей веранды. Над нами — зеркальная поверхность громадного «блина» висячего жилого комплекса. Сама жилая секция висит под днищем «блина» на длинном тросе, и весь комплекс напоминает люстру с висюльками. Солнце уже скрылось, и огненное зарево медленно перемещается по горизонту, бледная радуга отмечает положение светила. Красиво!
* * *
— … Нет, ты не понимаешь. Нет у тебя достаточной теоретической подготовки, ты уж не обижайся.
— Я и не обижаюсь. Но всё-таки — что это даёт в практическом смысле?
Фью пытливо смотрит на меня, чуть наклонив голову на бок — не придуриваюсь ли я? Нет, это я серьёзно…
— Федя, ну я же тёмный абориген с отсталой планеты. Ну откуда мне могут быть известны свойства этой самой сингулярности, сам посуди? Мы там в железных корытах ездим…
Все звонко хохочут, и я смеюсь.
— Тогда так. Тебе известно, что наша Вселенная создана Создателем из первичной сингулярности путём изменения её параметров?
Я вспоминаю. Да, всё верно…
— Мне Ирочка говорила об этом, а я всегда верю своей жене.
Снова смех.
— Так вот. Если удастся разгадать, как он это сделал… Мы сами сможем создавать новые Вселенные. Не сразу, конечно.
Я потрясённо смотрю на Фью. Придуривается? Да нет, он это всерьёз.
— Вот уже сотни тысяч лет мы идём по пути от мохнатого крылана до Хозяина Вселенной. И мы уже видим конец этого пути.
Ирочка протягивает руку и закрывает мою отвисшую челюсть. Все снова смеются.
Ну ни хрена себе братец у моей жены! В хозяева Вселенной метит… А как же я?
На этот раз все валятся от хохота.
— Ну как, справился с домашним заданием? — спрашивает меня Биан.
— Да… вроде да, — я немного робею перед начальством.
— Вопросы есть?
— Вроде нет пока.
— Значит, не справился ты с заданием. Эти материалы тебе давали как раз для того, чтобы ты начал думать. А когда думаешь, всегда возникают вопросы.
— Я понял. Только вопросов у меня всё равно нету. Всё и так ясно.
— Что именно ясно?
— Что люди все дураки.
Все смеются.
— Сказал, что думал, извините. А как ещё назвать хроническую умственную недостаточность? Тысячи лет гнобить друг друга, пырять копьями и заставлять пленных копать канавы и громоздить глыбы камня, вместо того, чтобы развиваться — дураки и есть.
— Понятно. Но неверно. Вот взять, к примеру, тебя самого — разве ты дурак?