Суровым афром поднятая, мчится
Там черной пыли пелена.
Но вот распалась, и булат лучится
У войска, что порядки развернуло,
И, словно башня, ввысь вознесена
Увенчанная голова Саула.
Дрожит земля от топота, и звона,
И кликов боевых;
Трепещут небо и земное лоно,
Как будто дунул вихрь.
Идет Саул со всею силой страшной
Пехоты, конницы и колесниц;
И враг лишился дерзости вчерашней,
И льется божий гнев из-под ресниц.
Где ж ваша злая спесь, сыны Аммона?
Обиды где, что племени господню
Так дерзостно нанесены?
Для ваших тел поля тесны сегодня,
И страшен праздник жатвы похоронной;
Так за нечестье мы отомщены
Твоим паденьем, недруг беззаконный!
Но слышу: боевые трубы трубят
И нарастает гром.
И это сам Саул, который рубит
Испуганный Эдом.
Моав и Сова рядом с Амалеком
Познали наконец позор и страх;
Саул, подобно половодным рекам,
Крушит, ломает и смывает прах",
Да, это прежний боевой сигнал,
Он вновь зовет меня от гроба к славе
И словно возвращает к пылким дням…
Ах, что я говорю!.. Военный клич -
Пристало ль это старцу?… Сон, покой.
Забвенье, праздность…
Счастлив отец подобного семейства!
Покой прекрасен!.. Чувствую — течет
По жилам млеко нежности… — Но ты,
Чего ты хочешь? Сделать малодушным
Саула средь семейного досуга?
Отважный царь! оружием негодным
Ты, может быть, валяешься теперь?
"Царь почивает, но владыка тверди
В подобных яви, ощутимых снах
Являет перед спящим духов смерти.
Уже повергнут самовластный враг
Рукой царя в решительном сраженье,
И зло превращено в бессильный прах.
Вот молния приводит в ослепленье…
То меч царя, как изостренный гнев,