Она ничего не ответила. Она ждала и прислушивалась к себе. Она сознательно, искренне хотела простить — и не могла. Но шли дни, недели, и ей стало уже казаться, что невозможное возможно. Надо только подождать. И ей, и ему. Но Георгий не хотел ждать: очевидно, жить в состоянии ссоры ему не хотелось, потому что это выбивало его из рабочей колеи, а он накатанностью этой колеи слишком дорожил. И вот как-то ночью (они после июньского инцидента спали отдельно) она проснулась от прикосновения. Муж был рядом, муж был над ней. И даже более того, он был уже в ней. Видимо, слишком крепким оказался ее сон и весьма осторожными его движения! Она закричала от ужаса (да, именно ужас чувствуя, отвращение!), уперлась руками ему в грудь, а он молча (и это, может, было самое страшное) продолжал делать свое дело. И это было, в сущности, изнасилование.
Потом, отвалившись, он, привыкший к тому, что она всегда получает достаточное удовлетворение (и всегда после этого ластилась к нему, гладила его гордую грудь), положил руку, хозяйскую руку на ее гладкий живот, а потом вдруг сжал кожу живота и потрепал ее, как треплют холку любимого коня после бешеной скачки. И тут она ударила его по руке, по лицу, а потом по чему попало, несвязно что-то крича, спихивая его с постели… И на другой день ушла…
Ольга умолкла.
После паузы Илья перевел разговор на другие темы, стал рассказывать, какие усовершенствования ему предлагают сделать в мотоцикле, а он не знает, соглашаться или нет, поскольку в этом не разбирается.
А потом вдруг сказал:
— Знаете, Оля, а ведь это опасно.
— Что именно?
— Помнить об этом.
— А я не очень-то и помню.
— Нет, помните. И даже не это опасно. Любой сексопатолог вам объяснит, что вы получили серьезную психическую травму. И даже две! Увидев сперва мужа со стороны и восприняв происходящее как грязный кошмар, а потом испытав на себе насилие, вы можете теперь заболеть комплексом отвращения к сексу как к таковому. Если уже не заболели.
— Нет, — солгала Ольга, не поднимая глаз.
Он бьет в самое больное место, подумала она. Но по-дружески. Желая мне добра.
— Хорошо, если нет. Но вам просто необходимо выбить клин клином. Вам просто необходимо влюбиться в молодого красавца и влюбить его в себя, что вам труда не составит. И преодолеть, понимаете?
— Понимаю. Извините, я не хочу больше об этом говорить.
— Да. Что ж… Мне пора.
Ольга мысленно поблагодарила его за тактичность: ей сейчас надо остаться одной. В прихожей она повернулась к стенному шкафу, чтобы достать оттуда куртку Ильи.
И почувствовала на плечах его руки.