Она прошептала:
— По…че…му?
— Потому что здесь главный я, — сообщил я злорадно. — А ваша жизнь, ваше бывшее величество, теперь в моих гнусных лапах! И ваша честь. Да и вообще… усе.
Она осталась лежать неподвижно, даже руки перестали трястись, хотя пальцы еще мелко–мелко вздрагивали. Глаза огромные, вытаращенные, ресницы трепещут, как крылья у бабочки, что хотела бы взлететь, да боится шныряющих вверху страшных хищников — воробьев и ласточек.
Потом ее лицо отвердело, в глазах проступила привычная жестокость, она медленно поднялась, даже воз- делась, будто не сама по себе, а некая сила ее подняла, встала и пересела в кресло за столом.
— Я не враг, — произнесла она прежним холодным голосом, как разговаривала в тронном зале с придворными.
— Надеюсь, — ответил я.
— Тогда… зачем?
— Дом защищается, — объяснил я. — Ваше величество, волшебный дом просто предупредил, что нельзя ничего трогать без разрешения хозяина. В следующий раз просто убьет! Или сделает еще хуже…
Она проговорила нетвердым голосом:
— Что может быть хуже?
— Сделает вас старой, — ответил я без жалости. — Кожа станет морщинистой и дряблой, щеки обвиснут, под глазами появится три яруса серых мешков, похожих на рыбацкие сети, с темными пятнами на щеках и лбу, а шея так и вообще…
Она прошипела:
— Прекрати! У меня уже сейчас такая от твоих слов!..
Я повернулся к экрану.
— Снимок!.. Еще один… Еще… Вывести на экран.
Королева ахнула, когда на экране появилась она, сидящая сейчас за столом, все еще бледная и с расширенными в испуге глазами.
— Это…
— Это вы, ваше величество, — сказал я. — Ваш нынешний портрет.
Она медленно поднялась, выпрямилась во весь рост, не отрывая взгляда от своего изображения.
— У тебя… домашний художник?
— Можно сказать и так, — ответил я скромно.
— Он просто удивительный, — сказала она. — Нарисовать так моментально?.. Я о таком волшебстве не слыхала.
Она подошла к экрану, оглянулась.
— Потрогать можно?
— Это можно, — разрешил я великодушно и добавил громко: — Стража! За это мою гостью не убивать, не калечить и не делать старой.
Она осторожно прикоснулась, под ее пальцами изображение тут же увеличилось. Отдернула руку, но фото оставалось в том же размере. Прикоснулась еще раз, оно увеличилось так, что помещается только один глаз, что занял половину стены.
Я сказал с сочувствием:
— Ваше величество, нужно сделать пальцами всего лишь вот так…
Я показал, не прикасаясь к стене, изображение тут же уменьшилось.
Он попробовала, фото осталось таким же, как сделал я.
— Управлять жестами может только хозяин, — сказал я. — У вас доступ ниже, но тоже есть. Повозите пальцами по экрану…